Приняв такое решение, он с легким сердцем уселся в кресло и стал ждать.

За всю его недолгую жизнь никогда у него не было так хорошо на душе, как сейчас. Он порвал узду, в которой держал его отец. А это — главное!

Все прочие препятствия на пути к Диане уже казались ему пустяками.

В эту самую минуту герцог, закончив в одиночестве ужин, вызвал своего доверенного слугу и мрачно сообщил ему:

— Господин Норберт заперт у меня на втором этаже, в желтой комнате. Вот ключ. Отнеси ему ужин.

— Сию минуту, ваша светлость.

— Погоди, Жан!

— Слушаю, господин герцог.

— Ты проведешь всю ночь вместе с ним. И не смыкай глаз, будет он спать или нет. Если он захочет бежать, ты его остановишь. При необходимости можешь применить силу: я тебе приказываю. Не справишься — зови на помощь. Я сам приду. Все. Ступай.

Эта предосторожность герцога разом перечеркнула все планы и надежды несчастного узника.

14

— Быть не может, чтобы Норберт сам до этого додумался! — ворчал герцог. — Тут непременно замешана женщина. Но кто она?

Он понимал, что спрашивать об этом сына бесполезно.

Обращаться к посторонним старому аристократу не позволяла гордость.

Но как же ему узнать имя негодяйки?

Вдруг де Шандоса осенило:

— У меня же есть Бруно! Он знает дорогу и приведет меня прямо к цели!