— Не беспокойтесь, он послушается! Особенно если я представлю ему в истинном свете некоторых особ, которые, пользуясь своим громким именем, охотятся за богатыми мужьями…
Диана побледнела.
— А я, господин герцог, теперь представляю себе в истинном свете некоторых знатных дворян, которые, пользуясь своим громким именем, оскорбляют ни в чем не повинных девушек только за то, что у них есть сердце!
Де Шандос пожал плечами.
— Я терпеть не могу, мадемуазель, когда мне становятся поперек дороги. Я прошу вас одуматься и не мешать мне. Иначе я никогда не прощу вам любовных похождений с моим сыном!
Диана уже готова была пожертвовать всем — честью, самолюбием, всем своим будущим, — лишь бы отомстить этому противному старику, который так хорошо разгадал ее и так долго над ней издевался. Она сбросила маску оскорбленной невинности и с горящими гневом глазами бросила ему прямо в лицо:
— Так знайте же, господин герцог: я поклялась, что Норберт будет моим мужем, — и он им будет, я вам за это ручаюсь! Запирайте его, сколько хотите, но все равно вам не удастся вырвать у него согласие! И только потому, что так хочу я!
Девушка отошла на несколько шагов и, сделав герцогу иронический реверанс, закончила:
— Поберегите, ваша светлость, честь вашего сына, прежде чем пытаться бросить тень на мою репутацию. Помните, что настанет день, когда вам придется назвать меня своей дочерью. До свидания, господин де Шандос!
И она исчезла за поворотом тропинки.
15
15
Герцог долго посылал вслед Диане самые ужасные про клятия, думая, что остался один.
Но он жестоко ошибался. В кустах, укрывшись за огромным пнем, сидел вездесущий месье Доман.
Адвокат узнал от Франсуазы об участи молодого маркиза и решил поговорить с Дианой.
Он не сомневался, что в замок Совенбург его не пустят, а написать о семейных делах герцога де Шандоса хотя бы строчку он не решился бы ни за какие блага. Оставался только один выход: ждать девушку на известной ему поляне, где она обычно встречалась с Норбертом.
Доман как раз успел к началу сцены, описанной в предыдущей главе.
Он видел и слышал все.