Однако Моисею казалось такое и раньше, и Бог всякий раз указывал ему путь. Укажет и теперь.
Какой-то шум… Вроде как женский голос где-то неподалеку. Моисей замедлил шаг и остановился, внимательно прислушиваясь.
Вон там.
Повернулся на голос и опять зашагал по почерневшей земле, а его преданные последователи потянулись следом.
Когда лес расступился и Моисей увидел Дилайлу и Абихейл, это его ничуть не удивило.
Те сидели на большом камне посреди поляны, и их лица были обращены в его сторону. Они услышали, как он приближается. Но спрятаться было негде.
– Ну здравствуй, Абихейл, – произнес Моисей, выходя на открытое пространство.
Похоже, они были готовы сорваться с места, поэтому он быстро добавил:
– Если кто-нибудь из вас попытается уйти, Ричард пристрелит вас.
Дилайла была явно напугана. Она еще крепче обняла свою дочь – девочку, душа которой уже давно должна была обретаться на небесах. Та спрятала лицо на коленях у матери. У Моисея перехватило дыхание. Три десятка лет назад он не раз видел, как мать Абихейл точно так же обнимала свою дочь. И вот теперь все они здесь…
Абихейл, в отличие от Дилайлы, не казалась испуганной. Вид у нее был настороженный, но спокойный.
– Надо же, – отозвалась она. – Какая приятная неожиданность.
Несколько секунд никто не произносил ни слова. Ричард двинулся вперед, и Абихейл напряглась в ответ. Но Моисей схватил Ричарда за руку, удерживая его. Рано или поздно все это должно было закончиться. Однако он хотел, чтобы Абихейл поняла.
Моисей прочистил горло.
– «Наставь юницу при начале пути ее: она не уклонится от него, когда и состарится»[39].
– Это еще из какой книги? – спросила у него Абихейл.
– Притчей Соломоновых. – Он улыбнулся ей.
– А там и вправду «юница» и местоимения в женском роде?
– Вообще-то нет, – признался Моисей. – Я внес небольшую поправку.