Дорн холодно улыбается ей.

– Полагаю, она не сообщила вам, что шантажировала меня?

Снаружи слышно рычание собаки.

– Она начала шантажировать меня с помощью этих записных книжек около двух месяцев тому назад. Сказала, что продаст их журналистам и расскажет им какую-то байку о том, что я участвовала в издевательствах над детьми. Вчера меня это окончательно достало. Я поехала к ней домой и забрала их.

– А кроме того, избили ее и бросили умирать на чердаке ее собственного дома, –  добавляет Эйр.

В солнечном свете, падающем на лицо Дорн, кружат пылинки. Ни один нерв не дрогнул на этом лице, взгляд остался таким же спокойным. Она так и сидит, выпрямив спину и не шелохнувшись. Гасит сигарету о журнальный столик –  видно, что далеко не первую, а потом кладет руки на колени.

– Записные книжки, –  продолжает Санна, –  вы можете их принести?

Дорн чешет себе нос кулаком. Рот расползается в широкой улыбке, открывающей идеальные жемчужно-белые зубы. Эйр готова поклясться, что клыки у нее длиннее остальных зубов и похожи на звериные.

– Я так и подумала, что вы заявитесь ко мне после нашей ссоры, –  отвечает Дорн, развернувшись к Санне. –  Только зачем вам ее записные книжки?

– Нам нужно знать, что там написано, –  спокойно поясняет Санна.

Эйр откашливается.

– Поговорим с ней в управлении, –  встревает она.

Дорн передергивает плечами и снова с улыбкой оборачивается к Санне:

– Если хотите арестовать меня за нападение, пожалуйста. А записные книжки можете искать у черта на куличках.

Она кивает головой в сторону зажженного камина. Санна делает несколько быстрых шагов, открывает дверцу, но внутри лишь горящие дрова и зола.

Когда она оборачивается, то видит потертую тетрадь в черной кожаной обложке. Она подходит к подоконнику, на котором та лежит, берет ее и начинает листать, но потом захлопывает. Там лишь карандашные эскизы засохших деревьев и кустов.

– Подождите, –  произносит Дорн. –  Вы же не думаете, что это все имеет какое-то отношение к тем убийствам? Вы поэтому ведете себя так странно?

Эйр бросает быстрый взволнованный взгляд на Санну.

– Помимо посещения Инес Будин эти дни я провела в обществе продавца произведений искусства, –  говорит Дорн. –  Он пробыл здесь несколько дней, это парень, который держит ресторан на площади Стурторгет.

Эйр кивает в сторону двери.