– Что ж, – пожал плечами Кэл. – Таше.

Джемме не было смешно. Кэл прекрасно знал слово «туше» – как и все другие слова, в которых ошибался, просто чтобы разрядить атмосферу. В отличие от Доу, которому обязательно нужно было быть самым умным, и Джеммы, которой нужно было быть самой сильной и которые демонстрировали это при каждом удобном случае, Кэл никогда ничего не выпячивал. Для него не было проблемой показаться кому-то дураком.

Для него вообще никаких проблем никогда не было.

– Не беспокойся насчет Блайта. – Кэл вздохнул и почесал шею. – У меня все под контролем. Если он не будет питаться – он откинется, а Айк дал четкую разнарядку: держать его живым, пока мы не придумаем, как разорвать связь.

– Он откинется, – повторила Джемма. Обычно ее голос звучал скандально, но сейчас в нем не было ни единой искры. – А как насчет тебя и «погиб и телом, и душой»? Ничего не смущает?

Видимо, Кэла не смущало. Никаких проблем. И он будет что-то ей говорить о приступах. Это бы вывело ее из себя. Она чувствовала, как внутри, подрагивая, работал мотор праведного гнева, но, кажется, на сегодня он исчерпал свой лимит. Ни одну эмоцию завести не получалось: мотор работал вхолостую. В голове, в легких, на языке – везде было пусто.

– Пока Блайт не угрожает группе, он – мое дело. И я сам с ним разберусь.

Джемма бы могла спросить: «Он твое, прости, что?» Могла бы гаркнуть на Кэла. Ударить его кулаком в грудь, чтобы привести в чувство: Блайт – не твое дело и никогда им не будет.

Но ничего из этого она не сделала. Только позволила темноте навалиться на себя, чувствуя, как зябнут руки.

– Ты не можешь принимать решения за меня, Джемма, – продолжал говорить Кэл, кажется, даже не замечая, что она в кои-то веки не собирается на него давить. – За то, что находится в моей зоне ответственности, отвечаю только я. Не ты. А вот твои сны…

– Я не хочу об этом говорить, – наконец сказала она. Вышло сухо.

– …Они влияют на то, что здесь с нами происходит.

Он что, глухой? Джемме захотелось уйти. Оставить Кэла и его нравоучения здесь, лечь в кровать, отвернуться к стене, закрыть глаза и заснуть. Просто заснуть.

– Я не хочу об этом говорить, Кэл, – повторила она, окуная лицо в ладони, но голос Кэла все равно продолжал: