Блайт лежал на кровати: его взгляд дернулся к Кэлу, когда дверь распахнулась, ударившись об стену; но он не успел ничего ни сказать, ни шевельнуться. Кэл не собирался давать ему ничего – даже времени.
Он поднял Блайта за грудки, оторвав от кровати, и тот повис в его руках беспомощной куклой.
– Зачем ты это сделал? – спросил он, удивившись спокойствию своего голоса.
В первое мгновение Блайт испугался: вцепился в рукава его куртки, пытаясь удержать себя на весу.
– Кэл, какого черта?! – ворвался в комнату голос Нормана. – Отпусти его!
Но затем… Лицо Блайта не окрасилось даже фальшивым удивлением – нет, в отличие от Нормана,
– Она сказала… – с трудом выдохнул он. – Сказала… что сможет это… остановить…
– Я сказал, пусти его, Кэл, ты с ума сошел!..
– Махелона!
– Ты решил, – голос Кэла ни на йоту не изменился, – нас одурачить, верно?
– Останови его!
– Она знает… – Блайт все еще цеплялся за его руки. – Почему я… – Сил ему не хватило. – Почему мне плохо…
– Кэл!
– Твою мать, – ладонь Доу легла ему на плечо. – Ты не можешь его убить, Махелона, сейчас не…
– Убери руки, – не оборачиваясь, предупредил Кэл. Он по-прежнему смотрел на Блайта. Когда хватка не исчезла, он повторил: –