– Ему это было бы очень сложно проделать, – спокойно заметил Годдард. – Пришлось бы начать в тридцать девятом году.

– Она перепутала или намеренно врёт! Да, перепутала! – с радостью ухватился за эту мысль Руперт.

– Кто мне заплатил?! Зачем? – непонимающе трясла головой Марта Хьюз. – Я не хотела, чтобы ты знал обо мне. Мне нечем гордиться. Не каждый захочет такую мать… Но если уж всё раскрылось, то вот она я. Я всего лишь хотела, чтобы у тебя была лучшая жизнь! – Марта Хьюз сделала несмелый шаг к Руперту.

– Не лезь ко мне, господи ты боже мой! – отшатнулся Руперт.

Как ни трудно было читать опухшее от пьянства и слёз лицо Марты Хьюз, Айрис увидела печаль. Одну только печаль. Не было ни злости, ни обиды, ни разочарования – словно Марта именно этого и ждала от сына: отвращения и ненависти.

– Мистер Вентворт, успокойтесь и сядьте на место, – произнёс инспектор Годдард. – Вас не для этого сюда пригласили.

– А для чего? – возмущённо отозвался Руперт. – Чтобы слушать её пьяное бормотание?! Нелепые обвинения?

– Вас, кажется, ни в чём не обвиняют, мистер Вентворт. И сядьте, пожалуйста. – Годдард перевёл взгляд на Марту Хьюз: – Думаю, вам сейчас нужен отдых, мы продолжим позднее, но мне нужен однозначный ответ на простой вопрос: кто из этих молодых людей ваш сын, ребёнок, которого вы родили?

Марта Хьюз, ни секунды не сомневаясь, указала на Руперта:

– Он.

У того на щеках выступили красные пятна.

– Да откуда ей знать?! Она двадцать с лишним лет своего ребёнка не видела! Если вообще не врёт от начала и до конца!

– Вот его, – Марта Хьюз кивнула в сторону Дэвида Вентворта, – я уж точно не спутаю. Воспитывала его до двух лет. Это сын леди Вентворт. Простите, сэр, – сказала она, опустив при этом глаза. – Но я ведь вас вернула. И растила как своего, ничем не обижала… И любила, да! Ну вот как не любить, когда сама… – Марта Хьюз опять начала плакать. – А когда она вас забрала, я места себе не находила, так мучилась, только и говорила, что вам обоим теперь хорошо будет, обоим мальчикам.

– Я не… – голос Дэвида сорвался. – Я не виню вас.

Выглядел он так, словно для него сказать эти четыре слова было всё равно что гору свернуть.

– Почему вы ей верите?! – не унимался Руперт. – Кто она такая? Какая-то пьянчуга, которая… которая…

Марта Хьюз бросила на него угрюмый взгляд исподлобья и, утирая слёзы со щёк, сказала:

– Да не бойся ты… Не стану я к тебе в гости ходить, твоей красавице жене в свекрови навязываться. Но и врать не буду, что есть, то есть: я тебя родила. А всё, что ты сейчас имеешь, – это благодаря мне! Мне! Я всё для тебя устроила!