Они дошли до машины и остановились.

– Я уже давно думала об этом, – продолжала Айрис, – но как будто чего-то не хватало. И когда я увидела Руперта сегодня, его отчаяние…

– Мисс Бирн… – снова прервал её Годдард. – Это не имеет никакого отношения к убийству, которое произошло шесть лет назад.

– Да, я знаю… Просто это объясняет ход моих мыслей. Я не самый лучший рассказчик, извините. Попробую объяснить всё с самого начала. Я долго думала, что значит черновик из библиотеки и письмо сэра Джона в кармане, где ему определённо не место… И наконец всё сложилось. Смотрите: всё началось с приезда Мюриэл Вентворт. Она привезла в Эбберли письма сэра Джона, леди Клементину они не заинтересовали и остались лежать в библиотеке. Потом их убрали, и все были уверены, что письма никто не читал. Мюриэл так и говорила – что они оказались никому не нужны. Но на самом деле Руперт прочитал как минимум одно из них. Не знаю зачем, думаю, что от скуки. Сэр Дэвид занят новой книгой леди Клементины, с Энид Руперт не ладит, а больше ему общаться и не с кем. Леди Клементина его, скорее всего, избегает. Она как раз узнала, что Руперт мог быть за рулём машины. Судя по тому, что она решила даже запретить ему носить имя Вентвортов, она считала, что он там и был. Может быть, она знала об этой истории что-то ещё, чего не знаем мы. Итак, Руперт читает письмо… Это невозможно доказать по его остаткам, но я, кажется, поняла, что в нём было особенного. Сэр Джон писал про пятнадцатилетнюю девочку, которую наняли в качестве няни, про несчастье и опасность. А ещё там есть слово, очень похожее на слово «бутылка». Думаю, что написано было про то, что она готовила бутылочку с молоком, каким-то образом пролила горячее молоко или кипяток, обожглась сама и обожгла ребёнка. Руперт читает это и понимает, что он – тот самый Дэвид, про которого пишет сэр Джон, потому что эти ожоги есть именно у него. Он – настоящий ребёнок Вентвортов. Что происходит дальше, понять сложнее. Очевидно, что у них с леди Клементиной состоялся разговор, после которого она и пишет то письмо. Во время ссоры она наговорила довольно жестокие вещи, и, как можно понять, ничего не объяснила про настоящее положение дел. Я думаю, она растерялась, а учитывая, что она была и без того зла на Руперта, разговор вышел не самым приятным.

Айрис замолчала, ей надо было перевести дыхание.

– Продолжайте… – сказал Годдард.

На Дэвида Вентворта она даже не решалась смотреть. Она видела краем глаза, что он стоял, опершись одной рукой о крышу своего автомобиля, но что было сейчас на его лице, она не знала. И боялась узнать.