– Помнишь, доктор Фангва упоминал, что Н’анга любит проводить обряд двухсот разрезов? – Лицо Грея стало напряженным. – Ходят слухи, будто некоторые бабалаво используют этот ритуал… в других целях.

– Я что-то не понял, – сказал Грей. – Фангва говорил, что у Ньи есть три дня жизни. Но если Н’анга сделал двести разрезов, разве она не умерла? Или он приберег ее напоследок?

– Этот ритуал можно провести за час, а можно растянуть на столько, на сколько пожелает бабалаво. Считается, что срок в три дня увеличивает страдания жертвы до предела. Думаю, Фангва назвал такие временные рамки именно по этой причине.

Грей замер.

– Ты имеешь в виду, что этот подонок собирается мучить Нью три дня кряду?

– Он будет делать перерывы на отдых, давая ей восстановиться настолько, чтобы можно было продолжать. И чтобы довести боль до кульминационной точки. Прости…

Грей крепко зажмурился.

– Этого не может быть. Зачем, Виктор? – прошептал он. – Ради всего святого, зачем?

– По верованиям, этот обряд дает бабалаво громадную силу. Йоруба считают, будто в процессе жертва приходит в состояние такой агонии, что ориши не могут не услышать ее, когда она умирает и с криком приходит в мир духов. В этом крике столько боли и ужаса, что ориши обязательно заметят такое подношение. Ну а какой ориша особенно радуется ритуальным страданиям, можешь догадаться сам.

Грей слушал его с безжизненным выражением лица.

– И если считается, что Эсу угодны муки зверей, сам понимаешь, насколько благосклоннее он к страданиям самого высокоорганизованного животного. Единственного животного, способного ощутить душевную боль.

– Фангва упоминал какой-то другой ритуал, – невыразительным голосом пробормотал Грей. Он должен знать все до конца. – Какое-то ико…

– Ико-аво. Это значит «дух-раб». Фангва считал, что Н’анга хочет сделать ико-аво из Ньи, как, впрочем, хотел и он сам. И еще он верил, что сможет организовать это и из загробного мира, если только Н’анга не доберется до нее первым.

– Значит, Н’анга может успеть первым? Есть вероятность, что он еще не начал обряд двухсот разрезов? Это хорошо.

Виктор положил ему руку на плечо.

– Ритуал превращения души в ико-аво недолгий. Могущественный бабалаво может провести его после обряда двухсот разрезов, и считается, что в результате дух жертвы окажется связан со жрецом. После завершения ритуала голова жертвы отделяется от тела и помещается в специальный сосуд, который называется нганга. По верованиям, пока существует нганга, душа ико-аво остается в этом мире, в терзаниях и мучениях служа своему хозяину и выполняя его нечестивые приказы.