Вере нравилась миссис Грегори. Она была мягкой женщиной с материнскими манерами, все её дети выросли и женились. Даже когда Гектор прекратил платить миссис Грегори за то, чтобы та присматривала за Верой, Вера считала вокзал вторым домом. Когда узловую станцию закрыли и Грегори переехали, она плакала, но всегда тайком от Гектора.

Она выбралась из кровати и отдёрнула шторы. Её комната выходила не на дорогу, а на долину перед горами. Сейчас трава была высокой, в ней виднелись лютики и клевер. Дождь перестал, но всё было мокрым и сверкало на солнце. Она посмотрела на часы. Шесть. Слишком рано, чтобы звонить Джо Эшворту. Пока что.

После отъезда Грегори на вокзале несколько раз менялся начальник. Недавно заступила пара лет сорока, чем-то смахивающие на эзотеристов. Они купили поле по другую сторону улицы и выращивали овощи, держали животных. Из окна Вере было видно козу на привязи и курятник за проволочной сеткой. Кукарекал петух. Может, это и разбудило её.

Она лежала в ванне и планировала свой день. Ванная комната имела тоскливый вид, но Вера к ней привыкла. Ванна была со сколами, эмаль отходила. Стены были облицованы белой плиткой с сероватым цементом. Мёртвые мухи застряли в стеклянном плафоне с узором под изморозь. Кроме сжигания содержимого шкафа из гостевой комнаты, она не внесла никаких изменений в дом со смерти отца. Планы были, но ничего не поменялось.

Когда она оделась, было десять минут седьмого, и она подумала, чёрт с ним. Даже если он ещё не проснулся, пора вставать.

Джо Эшворт ответил сразу, но ошарашенным голосом человека, разбуженного посреди сновидения.

– Я тебя разбудила? – спросила она.

– Да. – Он был краток. Раздражаться было не в его духе.

– Мне казалось, дети встают рано.

– Он не спал всю ночь из-за зубов. Мы только что снова его уложили.

– Извини, – сказала она. Она действительно сожалела, даже если в голосе этого не слышалось.

– Чем могу помочь?

– Есть кое-что, с чем я бы хотела разобраться сегодня утром. Ты можешь подъехать в Холм-Парк? Начать составлять список людей, присутствовавших там вчера днём. У Ливви Фулвелл он должен быть. Посмотри, не встретится ли знакомых имён.

– Например, чьих?

– Кого угодно, связанного с карьером. Годфри Во, Питера Кемпа, Невилла Фёрнесса. Они знакомы с Фулвеллами по работе. Возможно, их пригласили.

– Разве миссис Прис не сказала бы, если бы видела их?

– Я не спрашивала. Она всё ещё в сильном шоке. И там была целая толпа. Она могла бы и не заметить.

– Могу я спросить, чем займётесь вы?

– Я? Я отправлюсь за кофе.

Прошлой ночью она попросила офицера навестить Рода Оуэна. Он поддерживал Эдмунда больше, чем семья, и заслуживал того, чтобы его лично известили о смерти. Она полагала, что рестораторы поздно ложатся и поздно встают, и решила проявить небывалое уважение – позвонить после завтрака.