– Среда у нас самый занятой день, и я не знаю, как зовут большинство посетителей. Даже постоянных.

Вера достала снимок, который стащила из спальни в Блэклоу.

– Никого не напоминает?

– Ах да. Я её помню. Каждую среду, как часы. Поджаренный тунец и сладкая кукуруза, потом шоколадное безе. Кроме последних пары месяцев. Последнее время она не приходила. Я думала, не обидела ли её чем. Она была немного резковата. Из тех, кто может обидеться.

– Она умерла, – сказала Вера. – Она бывала здесь одна?

– Нет. Она обычно встречалась со своим другом-джентльменом.

Вера достала из большого портфеля фотографию Эдмунда Фулвелла, ту, которую поместили в местной газете, запрашивая информацию, и которая сегодня должна была появиться на передовицах всех газет страны. Женщина, видно, новостями не интересовалась. По крайней мере, она не упомянула о том, что видела фото раньше.

– Да, – сказала она. – Он самый.

– Вы сказали, друг-джентльмен. У вас сложилось впечатление, что у них были романтические отношения?

Ожидая ответа, Вера размышляла о том, как Рэйчел отнесётся к этому. У святой Беллы интрижка на стороне. Это разрушит её веру в человечество.

Женщина обдумывала вопрос.

– Сложно сказать. Она обычно приходила сюда раньше его. Он заходил, раскрасневшись, словно немного спешил. Всегда целовал её. Совсем легко, в щёку, но в их возрасте всё остальное было бы неприлично. Хотя в наши дни… Народ же вечно целуется и обнимается. Даже люди, которые едва знакомы. Так что я не знаю.

Вера сдерживала нетерпение.

– Но что вам подсказывает интуиция? Если подумать. Вы ведь работаете с людьми целый день. У вас должно было выработаться чутьё на такие вещи.

Женщине это явно польстило, чего Вера и добивалась.

– Думаю, вы правы. Если хорошенько подумать, я бы назвала их близкими друзьями. Не любовниками. – Она замолкла. – Если уж на то пошло, я бы сказала, что его больше привлекала другая.

– Какая другая?

– Другая женщина. Она нечасто здесь бывала – наверное, всего три раза. Но когда бывала, он суетился вокруг неё.

– Есть соображения, как её звали?

– Вообще никаких. Она как будто радовалась, что не может помочь.