Потом начинает вставать, когда меня вдруг осеняет.

– Подожди! – выпаливаю я.

Грег вприщур смотрит на меня.

– Что?

Я подаюсь поближе к нему.

– Эта красотка Романо… Ты работал над делом Романо, когда тебя отстранили от работы. Ты используешь ее, чтобы доказать свою невиновность, так ведь?

– Я уволился, Лайла. Никого я не использую, просто получаю удовольствие от жизни. И если это приходит в виде горячей красотки Романо, то так тому и быть.

Грег смотрит мне в глаза, когда произносит эти слова. Заставляет меня верить ему, но я не хочу ему верить. Я не хочу, чтобы он оказался в чем-то замаран.

– Мне нужно идти, Лайла. – Грег встает.

– Я выйду с тобой, – говорю я, подхватывая свой портфель и поднимаясь на ноги.

Он быстро идет к выходу – вроде как стремясь поскорее убраться отсюда, но я уверенно держусь прямо у него за спиной, едва не наступая ему на пятки. У прилавка пекарни мы упираемся в толпу, полностью перегородившую путь к двери, – скопившаяся тут очередь сводит на нет весь мой интерес к покупке пирога навынос. Ситуация в буквальном смысле безвыходная, и Грег поворачивается ко мне лицом.

– Ты говорила, закусочная… А не долбаная феерия Черной Пятницы!

И прямо в этот момент сквозь толпу проталкивается какая-то женщина, оказавшись прямо между нами.

– Саманта? – говорю я, обращаясь к этой жеманной богатой сучке – подружке моего брата, которая, так уж вышло, не чурается по-приятельски перепихнуться с Кейном.

– Привет, Лайла, – сухо отзывается она, а затем, взглянув на Грега, спрашивает: – А вы кто такой?

– Еще один брат Лайлы, – говорит тот.

Саманта хмурится и смотрит на меня.

– У тебя что – два брата?

– Он брат от другой матери, – отвечаю я и, прежде чем она успевает спросить, что, черт возьми, это значит, смотрю на Грега: – Саманта встречается с Эндрю, но трахается с Кейном.

Глаза у Грега расширяются.