– Откройте! Откройте дверь! – закричал он. – Мистер Роджерс! Откройте!

И тогда Джим понял, почему отец Тома так упорно не хотел выключать пилу. Гудение машины раздавалось по подвалу, словно шквалистый ветер, а снаружи рев мотора поглощал любые крики.

Джим барабанил в дверь, снова и снова взывая о помощи. С каждым ударом о железную плиту в нем таяла надежда выбраться из этой дыры живым. Он опять почувствовал себя в том колодце, в который возвращался лишь в своих кошмарах, и заново пережил те часы нарастающего отчаяния.

– На помощь! – вопил он. – Помогите!

Джим быстро понял, что все бессмысленно. Люк был закрыт, поэтому крики никто не услышит. Несмотря на это, он судорожно дергал ручку, в то время как сердце твердило ему, какую страшную ошибку он совершил. Джим похлопал себя по карманам и поспешно вытащил телефон. Экран зажегся светом надежды, и Джим быстро набрал 911, чтобы попросить помощи. Связи не было. Казалось, это место предназначалось не для хранения опилок, а для того, чтобы пережить холокост.

– Твою мать! – закричал он.

Он был в шаге от того, чтобы разбить телефон об пол, но тут же понял, что айфон превратился в единственную вещь, которая связывала его с окружающим миром. Задыхаясь от отчаяния, Джим взобрался выше по лестнице и поднял телефон так высоко, как только мог, но сигнала не было. Он походил по темноте подвала, держа телефон над головой в попытке поймать сеть, но напрасно. Вокруг было так темно, что яркость экрана раздражала глаза, но фотография его дочери Оливии на обоях на секунду превратилась для него в настоящий свет в конце тоннеля.

Нужно найти или выход, или что-то, чем он сможет выбить люк. С помощью фонарика на телефоне профессор осмотрел остальную часть помещения. Здесь почти ничего не было, кроме колонн, которые поддерживали потолок, и горы опилок, падавших по трубе рядом с лестницей. Голые стены были покрыты белой штукатуркой. Джим подошел к стеллажу, чтобы проверить, нет ли там какого-нибудь инструмента, который мог бы ему помочь. На стопке консервных банок с тунцом стояла маленькая деревянная лошадка, десяти сантиметров высотой, которую, похоже, выстругали вручную. Должно быть, ее сделал мистер Роджерс, как и домик, который Джим видел наверху. Он в спешке покопался в темноте, но нашел только небольшие предметы, которые едва ли могли служить ему ломом и вряд ли помогли бы выбить люк.

– Помогите! – закричал он снова, чуть не лишившись голоса.

К его удивлению, гудение пилы резко смолкло и наступила тишина, которая почти вибрировала в ушах.