Лицо Найто расплылось в широкой улыбке.

– А-а, вот оно как, так я и думал… В любом случае хватит с меня этого жутковатого гнетущего места. Пора с ним попрощаться. Все же бордель был гораздо лучше.

– Эй! – Энокидзу решительно ударил кулаком по краю стола. – Да что ты, в конце концов, за человек такой! Я не могу понять, как ты можешь жить подобным образом… Нет, не отвечай, я и знать не хочу. Может быть, по закону тебя и нельзя судить, но то, что ты сделал, – это низость! Меня от тебя тошнит!

– Да вы хоть понимаете мои чувства?! – яростно закричал в ответ Найто.

Верно. Энокидзу не мог его понять. Бамбук, растущий прямо и тянущийся к небу, не может понимать чувства мха, который стелется по земле. Я отвел взгляд от широко распахнутых глаз Энокидзу, наполненных презрением.

Найто отчаянно хохотал. Не в силах больше выносить это, Энокидзу поднялся со стула. Однако Киба, не теряя ни минуты, отдал приказ, и двое полицейских, схватив Найто под руки, поволокли его из комнаты.

– Найто-кун, – позвал его Кёгокудо, остановив полицейских.

Тот обернулся.

– К твоей спине накрепко прилепился дух Макио Куондзи; он изо всей силы обхватил тебя и еще некоторое время не будет отпускать, так что советую тебе быть очень осторожным.

Найто на мгновение растерялся, затем его лицо тотчас обратилось в маску страха; он пошатнулся, будто его толкнули, и попытался что-то крикнуть. Однако один из полицейских безжалостно захлопнул дверь, и мы не услышали, что он хотел сказать.

– Эй, что на этот раз?

– Судя по всему, как господин следователь, так и частный детектив едва сдерживали свой гнев на этого человека. Так что я подумал, что, раз закон его не покарает, то я сам хотя бы немного его накажу. Сэкигути-кун, вот что в просторечии называется «проклятием». Пока Найто будет продолжать жить как прежде и не раскается до глубины души, он всегда будет одержим призраком Фудзимаки – возможно, до самого своего смертного часа… должно быть, его ждет мучительное существование.

Какое могло быть еще более жестокое наказание для мха, стелящегося по земле? Так я подумал. Хотя, конечно, все зависело от того, примет ли он сам свое наказание или отвергнет его. Если он будет страдать, то лишь от последствий собственных поступков.

– Когда кого-то проклинаешь, роешь две могилы. Это не очень приятно, – сказал Кёгокудо.

– Что здесь такое происходит? Никогда не слышал о расследовании, в котором опрашивали бы стольких гражданских. Если об этом узнают наверху, у нас будут проблемы. Тебя это не беспокоит, Киба-кун?

Неуместно жизнерадостным человеком, вошедшим в комнату тотчас после того, как вывели Найто, был судебно-медицинский эксперт Коити Сатомура. Проведя пальцами по редким волосам, остававшимся на его макушке за совершенно облысевшим лбом, и слегка потянув одинокие пряди вверх, Сатомура улыбнулся – все его лицо представляло собой одну только улыбку. Этот человек практически всегда улыбался, как будто все производило на него одинаково приятное впечатление.