Когда Макар вернулся, Сергей лежал на своей полке, закрыв глаза.

– Чем кормили? – спросил он, не поворачивая головы.

– Картошкой с грибами в сметане, – самодовольно сказал Илюшин.

– О как!

– И булочкой с корицей.

– Невероятно!

– И пиццей, – скромно добавил Макар.

– Потрясающе! – Бабкин приоткрыл один глаз. – Как же ты добыл это все в поезде, где нет вагона-ресторана? Побирался?

Илюшин скорчил физиономию и сел на кровать.

– Слушай, я вот о чем подумал, пока ты шлялся, – сказал Сергей и уставился на Илюшина. – Если мы так тщательно покопались в прошлом Мансурова и ничего из найденного нам не подходит, значит, мы ищем не там.

– Удивительно свежая мысль.

– Погоди ерничать. Мансуров – преступник. Убийца. Я все вспоминал слова Дидовца о том, что нельзя говорить Наташе об обстоятельствах гибели ее отца, потому что тогда муж ее убьет. Жуткая логика! Ну как так, а?

Илюшин скептически поднял бровь.

– Ладно, и не такое бывает! – признал Бабкин. – Не в этом дело. Может, все объясняется просто? Белоусовой каким-то образом стало известно о том, кем был ее муж. А он узнал о том, что она знает.

Макар аккуратно сложил рисунки и убрал в сумку. За окном начали появляться разноцветные высотки.

– Я думал об этом, Серега. Это самое логичное объяснение, если забыть о двух вещах.

– Каких?

– Первая: по словам Бережковой, Наталья влюблена в мужа.

– Не аргумент.

– Допустим, – на удивление легко согласился Макар. – Но есть еще кое-что. Грибы.