...пестрая тосканская «schiera», то есть флорентийская толпа. К слову schiera см. коммент. к «птичьим сравнениям» (гл. III). Показательно, что в сочетании с птицами М. переводит слово schiera на рус. язык — стая («всё та же волнующаяся птичья стая»), а применительно к людям — оставляет его без перевода, подчеркивая тем самым «недостаточность» русского языка для адекватной передачи итал. volgare schiera (Inf. II, 105). Возможно, что мандельштамовское «толпокрылатый» (из черновиков к стихам на смерть А. Белого, 1934) преодолевает статичную массу рус. «толпа». Однако применительно к грамматике, к установленным ею законам и правилам, старотосканский язык (в терминологии Данте итальянский язык называется volgare ‘народный язык’) пребывает в таком же возбужденном движении: радуется корму (богатству, ср. начало главы), идет на приманку смысла, клюет что попало, как и наш русский.

Нет синтаксиса — есть намагниченный порыв, тоска по корабельной корме, тоска по червячному корму, тоска по неизданному закону, тоска по Флоренции. Смысл мандельштамовской тетрады «тоски» не вмещается в рамки разъяснительного коммент. Сама структура с опорным словом «тоска» навеяна «Кипарисовым ларцом» Инн. Анненского (1910), где не менее десятка стихотворений названы: «Тоска возврата», «Тоска вокзала», «Тоска миража», «Тоска сада» и т. п. В самом общем виде заключительную фразу этой главы можно интерпретировать как тему греческого языка и его тайного воплощения в другом языке (см. выше примечания к гл. V). Она задана как четырехчленная парадигма, своеобразная партитура с пометой non legato ‘не связано’ — нет синтаксиса. Из четырех элементов этой «парадигмы» последний — тоска по Флоренции — является самым понятным, это «образцовый» пример тоски. Ср.: «если трудно быть изгнанником вообще, то изгнанником Флоренции быть трудно вдвое, вдесятеро, ибо велика тоска человека по Флоренции» (91, с. 29, — мотив, который, как известно, повторится в воронежских стихах: «И ясная тоска меня не отпускает / От молодых еще воронежских холмов / К всечеловеческим, яснеющим в Тоскане» (из ст-ния «Не сравнивай: живущий несравним...», 1937), «Чтобы в уши, в глаза и в глазницы / Флорентийская била тоска» (из ст-ния «Заблудился я в небе — что делать?..», 1937). О теме изгнания и специально о «тоске» см.: 110, с. 59–63). Ср. также «негативное» замечание о синтаксисе в гл. V и XI и примечания к ним.