* * *

Во время своей избирательной кампании Обама ясно дал понять, что надеется получить мандат на прекращение американского военного вмешательства на Ближнем Востоке и превращение дипломатии в инструмент первоочередного реагирования для защиты интересов США. Он выступал за прямой, без каких-либо предварительных условий диалог с противниками. На начальном этапе кампании это привело к разногласиям с его более жестким конкурентом на праймериз Демократической партии – Хиллари Клинтон. К тому времени, как Обама вступил в должность в январе 2009 г., Иран постепенно становился самым серьезным испытанием для тогдашних конкурентов. Можно ли было при помощи дипломатии, поддерживаемой экономическими и военными рычагами, добиться желаемых результатов и стоили ли прямые контакты с нашими самыми жесткими противниками затраченных на них времени и сил?

Став президентом, Обама обрел в лице Хиллари Клинтон надежного партнера по дипломатии в Иране. По своему складу она была более осторожна, в том числе в отношении контактов с иранцами, и скептически оценивала перспективы заключения соглашения, не позволяющего Тегерану создать атомную бомбу, однако соглашалась с тем, что прямой диалог был лучшим инструментом, позволяющим как убедиться в серьезности намерений иранцев, так и вложить наши ресурсы в своего рода широкую международную коалицию, в которой мы нуждались для организации более мощного давления на Иран в случае, если бы не прошли испытание, о котором шла речь выше.

Спустя три дня после того, как Хиллари Клинтон вступила в должность госсекретаря, я послал ей записку, озаглавленную «Новая стратегия в отношениях с Ираном». Вначале я попытался кратко сформулировать нашу основополагающую цель:

Учитывая, что Иран является серьезным региональным игроком, наша главная цель должна состоять в том, чтобы создать долгосрочную основу для мирного сосуществования с этой влиятельной страной, в то же время не позволяя ей переходить границы дозволенного, и чтобы изменить политику Ирана, но не его режим. Помимо всего прочего, это означает, что мы должны противостоять стремлению Ирана получить возможность производить ядерное оружие; направлять его политику в русло, не противоречащее нашей серьезной заинтересованности в стабильности и целостности Ирака и Афганистана и недопущении превращения этих стран в платформу для экспорта насилия и экстремизма; а также постепенно лишить Иран возможности угрожать нам и нашим друзьям, поддерживая террористические группировки. Кроме того, мы должны последовательно выступать против нарушений прав человека в Иране[147].