Не стоит преуменьшать опасность, которой отец Пфейфер подвергал себя всякий раз, когда приходил в кабинет Каплера. Если бы эсэсовец обнаружил, что его доверенный посредник на самом деле был соратником О’Флаэрти, человека, которого СС отчаянно пыталась поймать, последствия для Пфейфера были бы самыми ужасными.
Кардинал Канали, который первым увидел рисунок Каплера еще до того, как тот оказался у Тардини, возглавлял Апостольскую пенитенциарию, один из трех трибуналов Святого Престола. Он придерживался консервативных взглядов и симпатизировал фашистам, поэтому нетрудно понять, почему ему поручили передать этот рисунок князю Карло Пачелли.
Итак, попутешествовав по городу, рисунок Каплера наконец попал на письменный стол к Тардини, который, бросив на него циничный взгляд, сравнил его со схемой отца Ноченте:
Дальнейшие записи Тардини делает наспех, их трудно прочитать. Это целый поток комментариев, подчеркнутых и перечеркнутых. Он работал весь день без остановки и не удержался от шутки по поводу терзавшего его голода:
Среди всех перипетий этого дня прагматичный Тардини еще и успевает пошутить насчет того, что рискует не вернуться домой к ужину. Он словно представлял, как мы улыбаемся, стоя у него за спиной и читая его прозу.
Наконец, он ставит под отчетом подпись «Д. Т.» (Доменико Тардини), возможно, мечтая о тарелке горячего супа, но, судя по дополнительным чернильным пометкам под его инициалами, позднее он получит новые данные, и этот длинный день закончится еще не скоро.
Тардини не говорит, в котором часу он наконец вернулся домой на ужин и о каком именно супе шла речь. Но можно не сомневаться, что в его голове роились тысячи мыслей и он провел беспокойную ночь.
Утром следующего дня, 5 мая, он вновь приступил к расследованию: