Как мы уже писали, поворотную роль в судьбе Горбачева сыграли регулярные осенние наезды в 70-е годы на кавказские минеральные воды Юрия Владимировича и Татьяны Филипповны Андроповых. Оба супруга были диабетиками, но у жены диабет принял более острую форму, а у мужа добавлялось заболевание почек, которое, как он говорил, кис-ловодские нарзаны “снимали" на целый год.

К тому же, Ставрополье было родиной Андропова, и привязанность к родным местам была одной из его немногих сильных эмоций, о чем он сам однажды проговорился, став руководителем страны, и это чувство сближало его с Горбачевым, тоже уроженцем здешних мест.

Андропов останавливался в санатории для правительственной элиты “Красные камни". Главный корпус санатория скрывается за бурыми глыбами известнякового шпата, в одной из них высечен барельеф Ленина, за оградой — акации и розовые кусты, среди них — бетонный пролет лестницы, ведущей к главному, из серого камня, административному зданию, с приятной для глаза ассимметрией всех трех этажей. По бокам лестницы — столь памятные всем отдыхающим в этих краях — гипсовые юноша и девушка, державшие на вытянутых ладонях матовые шары фонарей. Примечательная деталь: девушка обнажена, зато на юноше — дань целомудренным советским вкусам — гипсовые плавки. Этот санаторий, а точнее, скрытую в глубине парка андроповскую дачу, Горбачев должен был знать наизусть — так часто он наезжал сюда на правах гостеприимного хозяина, иногда один, иногда с женой Раисой Максимовной, чтобы, по просьбе Андропова, развлечь его болезненную супругу и походить с ней, за компанию, по специальному лечебному маршруту в парке — так называемому теренкуру.

К этому времени (середине 70-х годов) Раиса Максимовна Горбачева закончила заочную аспирантуру по марксизму-ленинизму при Московском университете. Приезжая по правилам аспирантуры по несколько раз в год все в то же университетское общежитие на Ленинских горах, где она провела с мужем “медовый год", она сравнивала сонный, провинциальный уклад жизни в Ставрополе с интенсивной, полной богатых возможностей жизнью столицы. В отличие от несколько флегматичного мужа, она была честолюбива и всячески поощряла вялые порывы его честолюбия. По свидетельству одной ее ставропольской приятельницы, Раиса Максимовна Горбачева часами простаивала в “Детском мире" за недосягаемым в Ставрополе дефицитом. Еще больше любила она ездить в столицу вместе с мужем на съезды партии — “отовариваться": делегатам за символическую цену выдавались недоступные даже москвичам товары — каракулевые шапки, дубленки, банки с икрой, импортные стереокомбайны. По свидетельству той же ее ставропольской знакомой, Раиса Максимовна одевалась и вела дом не по-ставропольски, а по-московски, питала слабость к импортным вещам, хотя сам Горбачев строго придерживался демократического партийного кодекса поведения и наотрез отказывался носить яркие свитера и куртки, которые жена покупала ему в Москве.