“В жизни есть вещи пострашнее смерти, и сейчас речь идет об одной из таких вещей. Мы готовы отдать за это наши жизни. Мы оставим своих близких, мы распростимся со своими детьми — но переговоров с Германией не будет… Сегодня арестованы сотни человек. Может быть, завтра вы арестуете тысячи. Мы отправимся вместе с ними в тюрьму. Если понадобится, мы умрем вместе с ними — но мы не допустим репараций из Германии”.

“В жизни есть вещи пострашнее смерти, и сейчас речь идет об одной из таких вещей. Мы готовы отдать за это наши жизни. Мы оставим своих близких, мы распростимся со своими детьми — но переговоров с Германией не будет… Сегодня арестованы сотни человек. Может быть, завтра вы арестуете тысячи. Мы отправимся вместе с ними в тюрьму. Если понадобится, мы умрем вместе с ними — но мы не допустим репараций из Германии”.

Лидер партии Херут добавил, что он и его сторонники более не гарантируют неприкосновенности членов кнесета — угроза физического насилия была более чем очевидной.

На следующий день Бен-Гурион выступил по радио с обращением к нации: “Вчера рука зла замахнулась на суверенитет нашего кнесета, и были предприняты первые попытки нанести ущерб израильской демократии… Я хочу уверить народ в том, что мы приняли все необходимые меры для защиты демократических институтов, закона и порядка…” Твердость и спокойствие премьер-министра принесли желаемые результаты. При голосовании по вотуму доверия правительству, состоявшемуся 9 января 1952 г., Бен-Гурион получил внушительную поддержку своей политики — шестьдесят один голос против пятидесяти. Утративший решимость Бегин отменил дальнейшие демонстрации. Более того, он без возражений принял резолюцию кнесета, лишавшую его права участвовать в заседаниях кнесета сроком на пятнадцать месяцев. Создалось впечатление, что Херут на время отказалась от подстрекательств к насилию как от формы политической борьбы.

Этот отказ, однако, не был продолжительным. 1 января 1954 г. в окружном суде Иерусалима начался исторический судебный процесс. Подсудимый, Малкиэль Гринвальд, еврей венгерского происхождения, 72 лет, обвинялся в клевете на сотрудника правительственного аппарата. Гринвальд эмигрировал в Палестину в 1938 г. и присоединился к движению Мизрахи. Десять лет спустя он стал издавать информационный бюллетень, публикации которого преимущественно основывались на слухах касательно случаев коррупции среди членов руководства Мапай. Этот род занятий для Гринвальда был не внове, поскольку в молодые годы, в Венгрии, он выпускал аналогичный бюллетень и уже был осужден за клевету. В Иерусалиме, в 1944 г., британский мировой суд оштрафовал его за устное клеветническое оскорбление. Однако, не обращая внимания на предыдущие приговоры суда, Гринвальд продолжал свою въедливую и не вполне адекватную (в чисто медицинском смысле этого слова) кампанию “за моральное обновление” правительственных кругов. В 1953 г. в одном из выпусков его бюллетеня был помещен материал, направленный против д-ра Рудольфа Кастнера[349], тоже выходца из Венгрии, который тогда занимал пост заведующего отделом по связям с общественностью в Министерстве торговли и промышленности. “Три года я ждал этого момента — сорвать маску с карьериста, который разжирел на пособничестве нацистам, грабившим и убивавшим евреев, — говорилось в статье. — Его преступные махинации и сотрудничество с нацистским режимом дают мне право обвинить его в убийстве наших возлюбленных собратьев”. После такой публикации Дов Йосеф, министр торговли и промышленности от Мапай, принял решение преподать Гринвальду урок, возбудив протии него уголовное дело.