“Каждый государственный деятель обязан задать систему приоритетов и определить для себя, какие решения являются самыми неотложными. Если возникал вопрос относительно того, что является самым важным для меня, я был готов пойти на уступки по вопросам, представляющим важность для других. Так, когда зашла речь о введении всеобщей воинской повинности, представители религиозных партий сказали, что они, несомненно, поддержат это предложение, — но при этом они настаивают на том, чтобы все армейское питание было кошерным. Для них кошерность системы питания имела определяющее значение, для меня — второстепенное. Эту цену я был готов заплатить за их поддержку создания оборонной системы, имеющей жизненно важное значение для страны. Аналогичным образом я принял решение не изменять status quo, оставив вопросы “личного статуса” в ведении религиозных властей. Я осознавал, что для отдельных граждан это могло быть сопряжено с определенными трудностями. Но и в данной ситуации я не сомневался в целесообразности такого подхода, если в конечном итоге нам удалось, при такой сравнительно незначительной цене, добиться сохранения status quo”.

Цена эта, однако, не всегда была столь уж незначительной. Ортодоксы сыграли решающую роль в срыве усилий по принятию конституции страны, превосходный текст которой был представлен д-ром Лео Коном. Система раввинских судов, функционировавшая в период мандата, не только сохранилась в том виде, в каком она существовала накануне создания государства, но была затем еще и расширена согласно Закону о раввинских судах (1953 г.). После принятия этого закона юрисдикция раввинских судов стала распространяться на всех живущих в Израиле евреев, вне зависимости от их гражданства — как будто бы недостаточно было того, что правовые архаизмы, проводимые в жизнь этими судами, отравляли существование коренных израильтян. Назовем несколько примеров: судья раввинского суда мог отдать распоряжение мужу развестись со своей женой, жене — распоряжение не противиться этому разводу, а бездетной вдове мог запретить вступить в повторный брак, если та не заручилась согласием брата своего покойного мужа, который, согласно древнему закону о левиратном браке[353], должен был жениться на ней, чтобы сохранилась линия родства. Однако, несмотря на протесты светского большинства страны, коалиция, возглавляемая партией Мапай, неоднократно шла на уступки, соглашаясь на требования ортодоксов. И лишь когда под вопросом оказались основополагающие принципы существования государства, напряженность в отношениях между религиозным и светским населением проявилась в целой серии правительственных кризисов, парализовавших жизнь страны.