Но существовал еще более значимый фактор, способствовавший изменению позиции правительства по вопросу Голан, — это судьба израильских военнопленных. Армия обороны Израиля насчитывала более 200 человек, без вести пропавших на Северном фронте, и не имелось никакой возможности выяснить их судьбу. Дамаск решительно отказывался предоставить список военнопленных или допустить к ним сотрудников Красного Креста. Но после наступления на Голанах были найдены тела израильских военнослужащих, изрешеченные пулями и со связанными руками, и можно было без труда представить себе судьбу тех солдат, кто все еще оставался в руках сирийцев. Каждый новый день их пребывания в плену был истинным кошмаром для всего израильского народа. Семьи пропавших без вести проводили демонстрации перед кнесетом и у канцелярии премьер-министра. Если бы удалось склонить сирийцев к малейшему проявлению гибкости, Израиль был бы готов сделать встречный шаг.

У Киссинджера имелся свой, и достаточно эффективный, план, с помощью которого можно было убедить Асада пойти на переговоры. СССР мог предложить сирийцам только оружие для дальнейших военных действий, при этом не давая никаких гарантий того, что отобранные Израилем территории будут возвращены. От США можно было ожидать большего, а именно помощи, причем не только финансовой, но и технической. Нельзя сказать, что такого рода перспективы были абсолютно безразличны сирийскому президенту. И вот в середине февраля 1974 г. Асад наконец дал свое принципиальное согласие предоставить список из 65 израильских военнопленных — при условии, что “чудотворец” Киссинджер согласится председательствовать на этих трехсторонних переговорах. Госсекретарь согласился и вернулся на Ближний Восток на следующей за тем неделе. Тем временем сирийские власти позволили представителям Красного Креста посетить пленных (после чего стало известно, что не менее 42 человек были убиты сирийцами прямо на Голанах и еще 11 умерли в плену от ран). Ряд коротких визитов в Дамаск и Тель-Авив убедили Киссинджера, что правительства двух стран могут прийти к некоторой договоренности. Вернувшись в Вашингтон, он продолжил переговоры с представителями сторон — Моше Даяном и руководителем сирийской разведки бригадным генералом Хикматом Шехаби. Постепенно позиции сторон начали сближаться.

Наконец, в конце октября, Киссинджер снова отправился на Ближний Восток — это был его шестой визит в регион с октября прошлого года. Челночные полеты продолжались на протяжении 32 дней, причем последний визит оказался самым продолжительным и напряженным в его практике. Недоверие обеих сторон было столь очевидным, что выведенный из терпения Госсекретарь дважды выступил с угрозой вернуться в США. Наконец 31 мая генерал-майор Герцль Шафир от Израиля и генерал Аднан Ваджи Таяра от Сирии подписали текст соглашения в Женеве (тем самым подчеркивалось, что данный документ принят в рамках Женевской мирной конференции). После 81 дня практически непрерывной стрельбы наконец замолчали орудия на Голанских высотах. В общих чертах соглашение напоминало аналогичный договор, ранее заключенный между Израилем и Египтом. Пакет документов включал основной документ, подписанный в Женеве, протокол, определявший статус войск ООН, и несколько “частных” американских посланий, адресованных Сирии и Израилю и содержавших заверения Никсона и Киссинджера и их разъяснения по ряду ключевых вопросов.