Представление об условиях французских кредитов давал пример лета 1913 г., когда французское правительство разрешило русским «брать ежегодно на парижском рынке от 400 до 500 млн. франков в форме государственного займа или ценностей, обеспечиваемых государством для реализации программы железнодорожного строительства во всей империи на двояком условии: 1.) Чтобы постройка стратегических линий, предусматриваемых в согласии с французским Генеральным штабом, была предпринята немедленно. 2.) Чтобы наличные силы русской армии в мирное время были значительно увеличены»[3827]. Кредиты выделялись под двукратную рыночную ставку 7–11 % годовых[3828].

С началом войны Россия, приходил к выводу Г. Уэллс, покрыла перед Францией свой долг с лихвой: «Страдания и смерть десятков тысяч русских солдат спасли Францию от поражения в этой кампании и сделали западные страны должниками великого и трагического русского народа»[3829]. Французские кредиты, подтверждал бывший военный министр Сухомлинов, были оплачены «русским государством кровью, миллионами людей и, в конце концов, его существованием…»[3830]. Президент Франции Р. Пуанкаре уже в 1915 г. отмечал в своем дневнике: «Самба… подчеркивал эффективность русской помощи и категорично заявил: «Скажите без боязни, что, не будь России, нас бы захлестнула волна неприятельского нашествия. Имейте это в виду каждый раз, когда натолкнетесь на то или другое последствие внутреннего режима этой великой страны»[3831].

Те же принципы действовали и в отношении британских военных кредитов. Не случайно на Версальской конференции советник американского президента Хауз потребовал от английских представителей отнести часть своих иностранных военных кредитов к собственным военным расходам, ведь Англия давала деньги союзникам «отнюдь не из любви к России, Франции или Италии. Она это сделала, как бы оплачивая часть собственных военных расходов. Цель состояла в том, чтобы нанести поражение Германии, достигнуть же этого Англии было легче всего, поддерживая своих союзников»[3832].

Мало того, Ллойд Джордж считал, что союзники не выполнили своих обязательств перед Россией: «руководители в обеих странах (Англии и Франции), по-видимому, так и не восприняли того, что должно было быть их руководящей идеей: они участвуют в этом предприятии вместе с Россией и для успеха этого предприятия нужно объединить все ресурсы…»[3833]. «История, — приходил к выводу Ллойд Джордж, — предъявит счет военному командованию Франции и Англии, которое в своем эгоистическом упрямстве обрекло своих русских товарищей на гибель, тогда как Англия и Франция так легко могли спасти русских и таким образом помогли бы лучше всего и себе»[3834].