Это одно из величайших открытий в истории человеческого сознания. С ним ничто не сопоставимо. Все остальные открытия – просто детские забавы. На это единственное открытие опирается вся религия: свидетель реален. Лишь одно известно точно: ты есть – ты как свидетель. Даже для существования сна необходим сновидец. Сон может быть сном, но сновидец не может быть сном. Даже для того, чтобы заблуждаться, я должен существовать. Даже для заблуждения необходим я. Ошибка не может существовать без меня. И именно этот свидетель – предмет поиска медитации.

Так что не беспокойся о том, как отличить опыты прошлых жизней от иллюзии и безумия. Отличать нечего. И незачем.

Я слышал…

Мулла Насреддин рассказывал своей жене сон, который приснился ему прошлой ночью.

– Это было ужасно, – сказал он. – Я был на дне рождения у Джо. Его мать испекла шоколадный торт в три фута высотой, и когда она его разделила, каждому достался такой большой кусок, что он не умещался на блюдце. Потом она подала домашнее мороженое, и его было так много, что ей пришлось раздать нам суповые миски…

– Но что же ужасного в этом сне? – спросила жена.

– Я ничего не успел попробовать, – сказал Насреддин. – Я проснулся.

Мы постоянно просыпаемся от прошлого. Каждый момент – момент пробуждения. Мы засыпаем и уплываем в будущее, и в каждый момент мы спотыкаемся в темноте и во сне. Так что отличать нужно сон от пробуждения. Никакое другое отличие не имеет значения.

Постарайся так разбудить себя, чтобы больше не засыпать. Оставайся таким бдительным, чтобы не позволять будущему обмануть тебя снова, как ты позволял раньше. Все, что уже стало прошлым, не существует, но когда-то оно было твоим будущим, и ты обманывался им. Теперь все это в прошлом; теперь приближается новое будущее. Каждое мгновение приходит новое и новое будущее; и оно может обмануть тебя, если ты спишь. Потом оно снова становится прошлым.

Позволь мне сказать тебе одно: если ты остаешься бдительным и не позволяешь будущему обмануть тебя в настоящем, прошлое исчезает. Тогда от него не остается даже воспоминания, даже следа. Тогда человек – просто чистый лист, небо без облаков, пламя без дыма. Именно это и есть состояние просветления – настолько бдительное, что реален только свидетель, а все остальное не более чем рябь на воде. Все проходит, все течет. Только одно продолжается, и продолжается, и продолжается – это твое сознание, твоя осознанность.

Но мы ловимся в сети прошлого. То, что прошло, почему-то остается в уме. Оно прошло, его больше нет, но так или иначе ум цепляется за него.