— А я вот начал сомневаться, что они умерли, — поделился я своими мыслями. — На Самайн является кто угодно, только не родители. То ли живы пока ещё где-то, то ли и не было их вовсе… А вы как думаете, мистер?

— Я думаю, что тебе пора определяться, как ты пойдёшь в это зеркало: добровольно и сразу, или после небольшого урока с этой палочкой и умоляя тебя туда отпустить!

Пожалуй, больше из него ничего не выцедишь, не выдавая собственной осведомлённости.

Я бы поговорил с ним о пророчестве, предложил идею «просто жить обоим». Но его печати всё меняют. Поначалу-то я думал, что жуткая татуировка только у нашего зельевара имелась, за какую-то особую провинность. Но Снейп кое-чем скупо поделился.

Волдеморт заклеймил абсолютным рабством всех своих соратников, даже самых верных и бывших с ним с самого начала. Не осталось никого из ближнего круга, не закабалённого обманом и безо всякой надежды на освобождение. Так не поступают лидеры, настроенные на конструктив, — только больные параноики, не доверяющие вообще никому.

Именно так и будет выглядеть весь мир после его возможной победы: всё население с печатями и без собственной воли. Иного он не выдержит, не доверится, не сможет быть спокоен. Не порабощают правящую элиту без намерения точно так же нейтрализовать и низы. Если не давать инициативы верхушке, правитель будет иметь дело с бунтующими низами в одиночку. Капитаны не вмешиваются в работу сержантов, иначе им придётся делать их работу самим.

Мир станет послушным воле владыки, но прекратит развитие. Маги захиреют и сойдут на нет, в лучшем случае — начнут служить «батарейками» на дыбах с внутривенным питанием. Магии придётся уйти из нашего мира, ибо она здесь перестанет быть кому-либо нужной.

А магии это не по нраву.

Вот и отлетают в мистера Риддла случайно отскочившие «Авады». Пока что — изредка.

— Знаешь, почему здесь с тобой одни только дети? — произнёс я, приняв решение. — Со взрослыми ты поссыкиваешь в гляделки играть. Только детишек и способен своими страшилками кошмарить.

Ну же, выдавай уже свой последний припасённый удар!

Выражение зелёного лица изменилось мало, разве что змеиные зрачки рефлекторно дрогнули. А вот второе зрение показывало, что Волдеморт вне себя от бешенства. Магия бурлила и клокотала вокруг него, грозя высвободиться сокрушающей волной при малейшей потере контроля. И вот контроля-то Волдеморту, как оказалось, было не занимать.

— Я не стану повторять предыдущей ошибки, Поттер, — совладав, наконец, со связками, прошипел собеседник. — Ты будешь умирать очень медленно, но всё же успеешь сделать всё необходимое.