Тут с центрального кресла поднялся суховатый седой старичок и с улыбкой обратился к Максу:

– Мистер Эрфе! Вы, верно, полагаете, что угодили в лапы клинических безумцев и садистов? Позвольте Вам их представить. Начну с себя: доктор Фридрих Кречмер, директор Института экспериментальной психологии университета Айдахо. Справа от меня хорошо Вам знакомые психиатры: доктор Кончис из Сорбонны и его жена, доктор Аннета Казарян (Мария и ухом не ведет). Далее профессор социологии Марио Чиарди из Миланского университета, мисс Магарет Максвелл, наш художник по костюмам (Джун кисло улыбнулась), доктор психологии Хайнрих Майер из Вены и ближний к Вам – Арне Холмквист, режиссер Стокгольмского королевского театра, которому мы обязаны художественными достоинствами настоящей… постановки. (Кончис и другие за ним похлопали в ладоши.)

Старичок продолжил:

– Слева от меня доктор Мэри Маркус, профессор социологии Эдинбургского университета, затем приват-доцент Ольборгского университета Торвальд Йоргенсен, профессор астрологии из Праги Иржи Хавел, сотрудник моей кафедры магистр Джозеф Харрисон (Джо лениво махнул рукой) и, наконец, магистр Ванесса Максвелл из Эдинбурга, наиболее одаренная ученица доктора Маркус. Думаю, коллеги, что научная эффективность нынешней постановки во многом обязана именно участию в ней магистра Максвелл.

Итак, мистер Эрфе, перед Вами интернациональный коллектив психологов и социологов, который я имею честь возглавлять исключительно по причине преклонного возраста (Большинство присутствовавших запротестовало). Область наших исследований такова, что использование добровольцев исключено: испытуемый не должен догадываться, что на нем проводят эксперимент. Должен Вас поздравить: Ваше несанкционированное участие в нем принесло обильные научные плоды.

Тут все встали и зааплодировали Максу. В ответ он вывернул обе ладони к себе и растопырил на них указательный и средний пальцы, согнув их крючками. Аплодисменты стихли, все уселись и Кречмер спросил у Кончиса:

– Как Вы думаете, что это за жест?

– В уголовной среде он означает выражение типа «пидорас» или «очко порву».

– Ах вот что… Мистер Эрфе, Ваше чувство гнева нам понятно. В связи с этим мы хотим дать Вам возможность рассудить нас по совести. Вот почему Вы сидите на судейском месте. Рот же у Вас заклеен потому, что правосудию полагается молчать до оглашения приговора. А он еще не наступил, так как мы хотим дать дополнительные показания против себя. Пожалуйста, доктор Маркус, зачитайте наше заключение.

Встала элегантная пятидесятилетняя дама и стала читать с листа: