– Что это? – спросил он у матери, которая стояла рядом.

– Это маола, – ответила она. – У них больше нет дома. Он разрушен и осквернен. Им надо где-то остановиться, и они решили остановиться здесь.

– Но почему они строят дома из бревен? – спросил Тис. – Разве они не должны строить их из камня? Мне кажется, я видел в видении Фоскад. Он был каменным.

– Они знают, что это ненадолго, – ответила мать. – На два или три года, четыре или пять лет. Вряд ли больше.

– А что будет через два или три года, четыре или пять лет? – спросил он у нее.

– Смертный ужас, – ответила она и посмотрела на него. Такая же, как и в тот последний день. Чуть встревоженная, но прекрасная и сильная.

– Где Глик? – спросил он, хотя хотел спросить, где отец.

– Рядом со мной, – ответила она, странно махнув рукой, и Тис понял, что сейчас он должен видеть только ее.

– Что мне делать? – спросил он.

– Быть моим сыном, – ответила она, выделив слово «моим».

– Я твой сын, – прошептал он, подумав вдруг, что впервые смотрит на мать не снизу вверх, а как на человека одного с ним роста. – Где ты?

– В тебе, – ответила она.

* * *

Тис проснулся в слезах. Какое-то время он просто лежал в постели, потом схватился за кисет и на ощупь определил, что ключей стало на один меньше. И вновь он не мог осознать, что открыл этим ключом, какие знания или умения приобрел. Что это за безмолвие? Или это способность не болтать попусту?

Он поднялся, посмотрел в окно, понял, что до завтрака осталось не так уж много времени, увидел в окно возвращающихся с зимней пробежки учеников во главе с Пайсиной и Юайсом и отправился в помывочную. На завтраке к нему подошла Сиона. Она окинула взглядом пустой стол и строго посмотрела на Тиса:

– Где?

– Ты о ком? – сделал недоуменное лицо Тис.

– Где твои друзья? – повторила Сиона. – Только не притворяйся дураком. Тебе это не идет. Мне уже пора бить тревогу?

– Нет, – замотал головой Тис. – В данный момент они спят. И, думаю, проснутся не раньше полудня. У них была трудная ночь.

– Они спят у себя в комнатах? – спросила Сиона.