– Увидел Йоку? – удивилась Мисарта.

– В том-то и дело, что нет, – объяснил Тис. – Я же смотрел глазами Айрана, а он мог видеть только ту Йоку, что осталась в классе. Думал, что Оллу убил невидимка.

– Но почему ты окликнул меня? – спросила Мисарта. – Почему не Йоку? А если бы убийцей была я? Почему ты ее не выбрал?

– Йока была слишком мила и трогательна, – признался Тис. – Слишком безупречна. А ты… вроде меня.

– Пожалуй… – пробормотала Мисарта. – Хотя, когда я гостила у ее родителей, она была обычной девчонкой. Прыгала по лужам, обдирала коленки, обтрясала яблони у соседей. Мы ведь все то лето, ну, часть его, обходились без магии.

– Они знали? – спросил Тис.

– Вряд ли, – задумалась Мисарта. – Когда Йоке было три, заметили, что она сама подогревает кашку. Ну, берет тарелку в руки и делает ее теплой. Испугались, в тех краях люди не слишком жалуют колдовство. Но кто-то пронюхал и побежал в Храм. А в деревне был не Храм Присутствия, а Храм Нэйфа. Ну и… Через месяц приехал Брайдем, переговорил с родителями. А еще через шесть лет она уже ехала в Стебли. Если это было задумано Черным Кругом, то все было сделано очень тонко. Ты спрашивай, спрашивай, что хочешь спросить. А то я в другой раз, может, и разговаривать не захочу.

– Да нет у меня никаких вопросов, – пожал плечами Тис. – Разве только интересно, что это за твои родители, что отбыли в Нечи? Ну, которые в Тимпале при храме служат. Ведь не Алаин с тем человеком в капюшоне?

– Не они, – пробормотала Мисарта, тяжело вздыхая. – Гантанас все знает. Мой опекун Чуид обычно живет в Тимпале, но он легок на подъем, хотя и не молод. Уехал в Нечи. Письмо прислал с Синаем. Извинился. Я здорово огорчилась. Море недалеко от его хижины. Я там купалась. Я ведь в Стеблях на год раньше остальных учеников попала. Поехала с Чуидом, он переговорил с Гантанасом, и меня оставили. Помогала тут… Хиле, Капалле, Брайдему. Готовить научилась. А Чуид, пока меня не было, нашел на том самом берегу, где я любила купаться, Дину твою. Что молчишь? Может, скажешь, что не твою?

– Почему же? – ответил Тис. – Мою. Они все мои. Гаота, Дина, Йора, Джор. А разве Йока не была твоею? Ведь должна была быть, если ты правду говоришь.

– Если я правду говорю? – повторила Мисарта и вновь произнесла то же самое, но уже со слезой. – Если я правду говорю… А знаешь, что я и на себя думала? Что я тоже могла убить Оллу? Вот что самое страшное, понимаешь?

– Ты не могла, – сказал Тис. – В тебе есть боль. В Йоке ее не было. Все было. А боли – не было.

– Может быть, – как будто осунулась Мисарта. – Чуид сказал, что моя мать пришла к нему беременной. Сказала ему, что ей известно, что он хранитель, и что ей нужна его помощь. Она должна родить дочь. Дочь, которая будем способна к магии. В виду некоторых обстоятельств… И что она хочет, чтобы он воспитывал ее, а потом отправил в Стебли. Хотя тогда еще и слышно о приюте не было, работы только начинались. Но Чуид уже знал о них.