Он не мог выпустить ее руку, и Мисарта поняла и достала свободной рукой из-за пояса короткий нож.

– Режь, – вытянул над костром левую руку Тис.

– Не могу, – выдохнула Мисарта и заплакала.

– Вы что там творите? – как будто издалека донесся голос Синая. – Что происходит, мать вашу?

– Режь! – повторил Тис.

– Мать вашу… – повторила, всхлипывая, слова Синая Мисарта. – Из нас троих только у меня мать жива. Да и та…

– Режь! – почти закричал Тис, и когда Мисарта все же подняла нож, сам махнул ладонью по острому лезвию.

Кровь хлынула в пламя, раздалось шипение, и из руки Мэйдин в это же пламя ринулось ужасное создание, за распахнутой пастью которого потянулось длинное и как будто скользкое тело, почти змеиное, если бы не его отвратительное прозрачность и тысячи крохотных ножек по его краям.

– Чтоб мне сдохнуть! – вскрикнула Мисарта, отпуская руку Тиса и вываливаясь из сумрака. А вслед за ней из сумрака вывалился и он сам, успев подхватить Мэйдин, которая начала закатывать глаза в тот же миг, когда заостренный хвост твари полностью скрылся в костре.

– Воды! – закричал Тис, удерживая Мэйдин в руках.

– Я в порядке, – прошептала она чуть слышно. – Только теперь силы и в самом деле кончились. Теперь я хочу спать.

– Руку давай сюда, – почти зарычала Фригра. – Ну что это за парень такой? Вечно с тобой случается…

– Настоящий… – с восхищением выдохнула Мисарта. – Настоящий друг.

– Ну вот, – пробормотал Роут. – Кажется, обед отменяется. Зато вокруг куча настоящих друзей.

Тис, руку которого уже смазывала каким-то снадобьем Фригра, оглянулся. Костер, над которым только что висел котелок, мгновенно прогорел и теперь уходил в землю, издавая зеленоватый дым и источая невыносимое зловоние. От жара земля по краям ямы посерела и начала осыпаться вглубь ямы пылью. И откуда-то извне, из сумрака, из темноты Тису почудился предсмертный, исполненный ненавистью и неутоленной жаждой хрип.

– Дай-ка сюда девочку, – подошел к Тису Синай. – Демон вас раздери. Не видите, что ли? У нее тоже что-то с рукой.

– Отсюда нужно уйти, – прошептала, не открывая глаз, Мэйдин. – С рукой – потом. Эта пакость мертва, но они могут пойти по нашему следу. Начиная с этого места.

– Уйдем, – кивнул Синай, поднимая Мэйдин на руки. – Так, берите лошадей и пошли за мной. Будь я проклят, если я не знаю каждую тропинку в этом лесу.

* * *

Мэйдин проспала весь этот день, ночь и половину следующего дня. Она спала даже тогда, когда Фригра посадила ее перед собой на лошадь, прихватив для надежности одеялом к себе. А когда уже на второй день, открыла глаза на привале, который Синай устроил в тени дубравы на берегу узкого ручья, то прежде всего попросила еды и опустошила котелок наваристой каши не менее чем на четверть. Наконец, наевшись и напившись, она разулась и опустила босые ноги в прохладную воду.