– Моя владычица, – произнёс турич.

– Новый гость? – ворчливо проронила Мокона. – Зачем ты привела его, Зела? Мне собеседники без надобности, а Туру от гостей становится только хуже.

– Туру нравится принимать гостей.

– От того, что ему это нравится, на пользу это не идёт. Да выпрямись ты уже, – выпалила богиня Ратибору. – Куда катится мир – церемонии уже забыты.

– Отец всё время…

Мокона поморщилась и перебила Зелу:

– Отчим.

Зела закатила глаза и продолжила:

– Тур всё время сидит один. И ты, правда, думаешь, что без общения ему станет лучше?

– Я не знаю, отчего ему станет лучше. Я уже не знаю, Зела.

Богиня крепко взялась левой рукой за запястье правой. Вид у Моконы сделался усталым, но с оттенком упрямства, желанием умереть, оббесилив, но сделать всё возможное. Супруга Тура отвела взгляд и посмотрела на отражение грозовых туч в воде.

– Владычица, – решился заговорить Ратибор, – Вы позволите мне обратиться?

– Говори.

– Мои сородичи в опасности. Целое княжество. Нас поработил чужой бог, и я пришёл к владыке Туру за советом, за благословением. Я не намерен навредить своему кумиру.

– Он навредит себе сам, и ты не будешь в этом виновен. Но раз дело в наших сородичах…

Мокона строго посмотрела в глаза Ратибору и произнесла:

– Тур будет выведывать у тебя правду о реальном мире. Он будет хитрить и настаивать, но ты не должен ничего ему говорить.

– Непременно, владычица.

– Ступай, – кивнула богиня на дверь.

Ратибор поклонился и направился к терему. Скованность перед Моконой и трепет перед встречей с Туром сделали движения турича медленными. Ратибор буквально крался ко входной двери, и успел расслышать разговор за спиной.