И пока Ратибор медлил, рогатый паук перебрался на соседний кокон и двинулся к туричу с драконидом. Сколько бы страдания ни отпечаталось на лицах нечисти, воскрешённая тварь потянулась к жертвам с целью убить и опутать кольчугой. И тогда Ратибор ударил Родией и отрубил одну из конечностей. Паук свалился на пол, где турич разрубил ему одну из голов.

Но уродец от этого не сдох, вынуждая Ратибора отсекать ему лапы. Каждый удар сопровождался зычными выкриками, от которых пришли в движение прочие твари. Со всех сторон послышалась возня пробудившейся нечисти. Шелест кольчуги доносился издалека, а синего огня не было видно.

– Уходим, – сказал Ратибор.

Турич двинулся вперёд, наплевав на тишину. Он шёл напролом, отталкивая коконы и наступая на кольчужные сети. Таящиеся в тени пауки выскакивали на шумного Ратибора, чтобы лишиться конечностей и голов. Только завидев в темноте огоньки, Ратибор готовил удар и безошибочно бил тварей. Нечисть тянулась лапами, так похожими, и, одновременно с этим, так непохожими на руки.

На пути возникло полотно, перегораживающее путь. В центре стальной паутины сидела тварь с особенно измученными лицами. Хищник подался к Ратибору, словно бы умоляя лишить его жизни. Турич отсёк созданию руки, а затем одним ударом разрубил обе головы. Нечисть упала и завертелась, не способная умереть. Ратибор хотел расчленить тварь, лишь бы прекратить кошмарные телодвижения, но понимал, что это не принесёт его сородичам избавления.

Отойдя от сучащего лапами паука, Ратибор ударил секирой по кольчуге. Проржавевшие звенья лопнули, и открылся путь прочь из паучьего логова. Турич распорол кольца и протиснулся на ту сторону. Игун шмыгнул за ним, и товарищи оказались на свободе. Ратибор медленно попятился, готовый сразиться с преследователями. Одно из творений Ниливия повисло на кольчуге, выставив в проёме всего одну голову и половину туловища. И от этого нечисть стала казаться неотличимой от турича – но вот она двинулась, напомнив о своём ужасном облике.

Тварь медлила с атакой, поэтому товарищи побежали прочь. Загрохотали шлемы и мечи, попадающие под ноги, вдогонку понеслись мычащие стоны. Но Ратибор вскоре замедлился и остановился. Оглянувшись, он уставился на темноту, кишащую восьмилапой нечистью. Он прислушался к бряцанью кольчуг, к бессмысленному завыванию несчастных. В погоню пауки не отправились.

– Ты как, Ратибор?

– Всё в порядке, – пробормотал турич и забросил секиру на плечо. – Идём.

Сколько вёрст уже было пройдено, а мост всё не заканчивался. Не заканчивались и мертвецы, и Ратибору стало тошно от мысли, что этим ещё повезло. Долгое время турич выискивал взглядом Ниливия. Некромант должен был погибнуть где-то здесь, в толпе дружинников. Отыскать его было практически невозможно, а мстить высохшему трупу – бессмысленно. Но клятый некромант не шёл из головы.