Белоликие долго буравили взглядом гостей, пока не направили на них короткие копья. И пока стражники не убили чужаков на месте, Ратибор достал из кармана подвеску Кэрмедеи. Симурги узнали украшение и в неуверенности опустили оружие. Центральный стражник сделал шаг вперёд.

– Я убил вашу богиню, – произнёс Ратибор. – За пояс у меня заткнута Родия – секира Тура. Я говорил со своим богом во сне шамана и получил это оружие в подарок.

– А ты чужак не из простых, – произнёс симург и подошёл ещё ближе.

Факелы осветили его тщедушную фигуру. Горбатое создание передвигалось на четвереньках, лишь ненадолго способное выпрямиться. Крылья за спиной торчали куцыми культями, скрюченными, почти лишёнными перьев. Скудное оперенье было и на теле симурга: у подземного жителя остался редкий пушок, обнажилась пупырчатая бледная кожа. Одежда состояла из лент с лоскутами и напоминала еловую шишку.

Белоликий остановился на расстоянии удара копьём. Но намерения его пока были мирными, так как стражник упёр оружие в пол и выпрямился, опираясь на древко, как на посох. Ратибор смог разглядеть чешуйчатые руки симурга, бледные и почти прозрачные.

Стражник некоторое время молчал и любовался изумрудной подвеской. Затем раздался его отстранённый голос:

– Спасибо, что дал Кэрмедее покой. Её мщение было справедливым, но длилось уже слишком долго.

– За её убийство я хочу получить ответную услугу.

Маска развернулась так, что сомкнутые фарфоровые веки нацелились туричу в глаза.

– Ты считаешь, будто заслуживаешь награду за то, что сделал? Ты не расслышал, сколько боли было в моей благодарности? Для нашего народа ты проклятый убийца, от расправы нас останавливает лишь скорбь по упокоенной богине.

– И, тем не менее, никто из вас не отважился прервать её помешательство. Пройдёт время, прежде чем ты поймёшь, что меня не за что проклинать, и возмездия я не заслуживаю.

– Допустим, что эмоции застят мне глаза. Допустим, смерть Кэрмедеи всем только на пользу. Допустим, казни ты не заслуживаешь, турич. Но я знаю, чего ты попросишь. Лучше разворачивайся и уходи.

– Мне это обсуждать не с тобой. У меня в руке подвеска Кэрмедеи, а за поясом секира Тура. А пришёл я предложить вам голову Джовиты.

Слова Ратибора произвели впечатление. Склонив голову набок, белоликий произнёс:

– Раз уж ты так высоко себя ставишь, то я могу просить верховного жреца предоставить тебе аудиенцию. Но он лишь повторит мои слова, и ты уйдёшь ни с чем.

– Послушаем, что скажет верховный жрец.

Стражник кивнул и выкрикнул что-то на неизвестном языке. Загремел сдвигаемый засов, и ворота пришли в движение. Четверо симургов по ту сторону с трудом сдвинули тяжёлую створку. Белоликий дал знак следовать за ним, в то время как оставшиеся двое ловко вскарабкались по стенам к потолку.