– Ну и дурак.

Уже лежа в койке, Рик еще раз вспомнил события дня, но они быстро начали путаться в его голове, и вскоре мальчик уснул. Первый день в кадетском корпусе закончился.

ГЛАВА 11

ГЛАВА 11

Учиться в кадетском корпусе оказалось не так интересно, как с отцом. Не было феи Розалинды и Боба, никто не учил считать на конфетах, а если и учили, то только на нарисованных. И все-таки Рик старался. Во-первых, ему хотелось порадовать Георга, во-вторых, капрал сказал, что старшим в группе будет назначаться кадет, у которого окажется высший балл по успеваемости и прилежанию.

– Можете считать, что это ваше первое звание, поощрение и награда, – сказал Реджинальд.

И Рик это запомнил. Он хотел оставаться старшим, но не потому, что это выделяло его из числа остальных. У младшего Саттора был иной критерий успеха: высокие оценки в учебе, отличное прилежание, место старшего группы – всё это было тем, о чем он мог рассказать отцу, и услышать слова, которые считал настоящей наградой:

– Я горжусь тобой, сын.

Гордость полковника Саттора – вот ради чего стоило стараться. Рик хотел быть похожим на своего приемного отца, и он готов был для этого на многое. Правда, учеба давалась непросто. Время от времени он не мог понять, что объясняют учителя, и это злило. Рик раздражался, и от этого окончательно терял нить понимания. Тот же Люк Рене имел оценки лучше, хоть и не прикладывал столько сил, сколько Саттор. Рене не сидел над тетрадями, старательно выводя каждую букву, не мучился над задачами, они давались ему намного легче, чем Рику. Впрочем, когда дело касалось пересказов, сыну коммандера не было равных. Память у него оказалась лучшей в группе. Он запоминал материал с лету, еще на уроке. Был первым в спортивных дисциплинах, за что его нежно любил преподаватель господин Шенк.

За те полгода, что Рик находился в кадетском корпусе, он привык и к новым условиям жизни, перестал замечать новые лица и глазеть с восторженным удивлением на курсантов, казавшихся ему взрослыми мужчинами. И даже не останавливался, когда над Академией проносились учебные машины, не мечтал попасть на полигон, когда там шли занятия. Теперь всё это было обыденным явлением, и мальчик просто набрался терпения, зная, что однажды тоже поднимется в свой первый полет. Как говорил отец – всему свое время.

Единственное, чего не хватало Рику – это встреч с отцом и полюбившимися Стивенсами. На Жюльет он уже не злился, простив ей приятеля и поцелуй, который однажды подглядел, когда оставался у Якоба. Скандал тогда вышел грандиозный. Мальчик, и без того обиженный на свою старшую подругу за то, что она стала уделять ему намного меньше времени, окончательно взбесился, увидев в окно, как его Жуля целуется со своим дружком.