Но пуля не вошла ей в спину или плечо, лишь угрожающе просвистела мимо.

Думать, соображать, анализировать и бояться было некогда, она позволила застать себя врасплох и слишком поздно ушла, а может, ее слишком быстро заметили. Уже неважно и неинтересно. Мия мчалась со всех ног, не разбирая дороги, и не заметила, как с разбегу врезалась в знакомую стройную фигуру. Перед глазами мелькнули выбившиеся из-под шляпы ярко-рыжие волосы, а потом Эдит Листон толкнула ее к перилам и скрутила руки за спиной. Все закончилось очень быстро и очень просто − кому какое теперь дело до того, что они прежде были лучшими подругами? А теперь одна поведет вторую на плаху. Сопротивляться, однако, не хотелось, да и было лишено всякого смысла, ведь подоспели гвардейцы и гвардейки — не меньше десятка. Все они были сильны, вооружены и хорошо обучены, а значит, пристрелят убийцу в упор, если той вздумается бежать.

Ременная петля с силой впилась в запястья, но Мия не издала ни единого звука. Боль бывает гораздо хуже и серьезнее, это можно пережить.

— Пошла! — Эдит толкнула в спину.

Оказывается, гвардейцы застыли далеко позади и теперь мрачно выглядывали из коридоров, то ли пытаясь казаться свирепыми, то ли просто боясь пойти против Хранительницы Огня. А Эдит не испугалась лишь от неожиданности. И Мия усмехнулась, скрыв за улыбкой дрожь. Шаг, второй, и вот она уже снова на этаже. И страх окончательно отступил от ее грешной души, главное напоминать себе об этом.

— Господа, вы можете разойтись, — распорядилась Эдит вежливо и спокойно с нотами железного холода в голосе. — Я далее справлюсь сама. Преступница будет заперта, пока вы и дознаватели будут производить осмотр дворца.

— Вам точно не нужна помощь, вирнета Листон? — встревоженно спросил кто-то из них.

— Не сомневайтесь, — заверила она его. — Ступайте.

Так гвардейцы и гвардейки разошлись выполнять свои обязанности. Королей убивают не каждый день, а королей-предателей и того реже. Мия сглотнула — ей было уже не до показного веселья. Своими руками убив того, кому клялась в верности, вирнета Гамильтон обрекла себя на муки совести и терзания души. Сколько там осталось до казни?

— Эдит… — сорвалось с уст сухо и громко, — я готова все объяснить!

— Здесь нечего пояснять, дорогая вирнета, — откликнулась ее прежде лучшая подруга, с которой они прошли через приют, лишения, службу и разведку. — Вы спятили от вашего дара. Вы заигрались в магию и заплатите за это.

— Эдит! — голос осип от волнения и сорвался. — Эдит…

— Уверяю вас, сударыня, вам нет смысла кричать. Ближайший час вы проведете взаперти, а потом начнутся допросы, так что поберегите голос для дознавателей.