– Хорошо, я готов дать пять тысяч золотых, – посомневавшись и покряхтев, как бы рассуждая сам с собой, предложил он.

Я повернулся к нему. Внимательно на него посмотрел и сказал:

– Ладно, уважаемый, только ради ваших детей, давайте пять тысяч.

Он снова, испытывая муки разлуки с самым дорогим, что у него было, протянул мне чек.

– Слушайте и записывайте, мой друг. Итак, берете марун и нагреваете его. Он делает «пух!» и раскрывается. – Я выложил зерна местной кукурузы на дно своей кружки, и они раскрылись, увеличившись в объеме. – Смешиваете это с орехами, изюмом и медом и даете застыть. Вот, попробуйте. – Я подал ему плитку.

Толстяк осторожно взял, попробовал и тут же все сожрал.

– Это волшебно! – проурчал он, облизывая пальцы.

– Это еще не все. Берете муку, смешиваете с водой и яйцами, круто замешиваете и раскатываете в блин. Потом разрезаете на тонкие полосы и сушите. Потом их отвариваете и снова сушите, добавляете туда бекон и приправы. И вот что получается. – Я показал ему брикет сушеной лапши. Вскипятил воду в кружке и положил туда смесь. Подождал пять минут и протянул ему. – Пробуйте.

Он недоверчиво взял кружку, понюхал и опять слопал все без остатка.

– Теперь все это заворачиваешь в вощеную бумагу, и все.

– Действительно просто, – пробормотал Луминьян, – и как это не догадались сделать до сих пор? Эх, молодежь, чем только думаете? – стал сокрушаться он. – Надо было контракт обговаривать, проценты от продажи. Всего пять процентов, и ты миллионэр.

– Всего не предусмотришь, – философски ответил я и привел в пример нашу земную поговорку: – Всех денег не заработаешь, всех баб… мм… – посмотрел на орчанку, уставившуюся на меня в ожидании продолжения. – Не перелюбишь, – нашелся я.

– Денег можно много, а жена пусть будет одна, – заявила Ганга, преследуя только свои интересы. – Пойду отгорожу себе место в фургоне.

И стала забираться в мою повозку. Действовала она решительно, начиная обживаться у меня, и у меня заныли зубы. Как все похоже в разных мирах, и ничего нет нового под солнцем. Все течет, все меняется. Все возвращается на круги своя. Меня опять хотят захомутать.

– Одной не страшно? – со смешком спросил Фома, и Ганга застыла, выставив свой зад, туго обтянутый штанами, на всеобщее обозрение.

– А что там может быть? – спросила она из повозки, но вперед не двинулась.

– Не знаю, – нейтрально ответил Фома. – В прошлый раз тоже вроде ничего не было.

– А кто знает? – спросила моя будущая невеста, не двигаясь ни вперед, ни назад.

Получалось так, что орк разговаривал с ее задом, и это было смешно не только мне, но и всем остальным. Понимая, что она выглядит глупо, я приободрил ее: