Он верил. Конечно же, летела земля. Конечно же. Шелковым ковром расстилалась… А как же иначе? Северная армия нагнала своего маршала почти на месяц раньше, чем этот самый маршал смел надеяться. И бесы, само собой, были тут совершенно ни при чем.

Война закончилась только через полтора года — полной и безоговорочной победой империи.

И на протяжении всей церемонии подписания акта о капитуляции Линтеаны Арсения так и подмывало тихонько поинтересоваться у Александа Лайгара: случайно ли оказался на его штандарте тот «злой» знак? Или Линтеанский Лев все-таки знал, ЧТО выбирает в качестве герба? И если знал, то понимал ли, как сильно рискует, приходя с этакой дрянью на чужую землю?

Но он так и не спросил. Да и какая, в сущности, разница?

А в Маестану победители вернулись в конце весны. И ликующая толпа забросала их ветками сирени.

Княгиня немного помолчала, а потом озадаченно взглянула на мужа и слегка нахмурилась, словно над чем-то размышляя.

— Кстати, а почему ты говоришь, что это спокойней — когда оборотнем считают? — недоуменно спросила она.

— А ты представляешь, кем они меня назовут, если узнают правду? — поморщился Арсений.

— Не представляю. Волхвом?

— Некромантом. Слышала такое слово?

— Читала… Гадость какая. Скажешь тоже!

— Точно тебе говорю. Ославят некромантом и заявятся с вилами. — Арсений поднялся на ноги, с удовольствием потянулся всем телом и уверенно заключил: — Так что оборотнем слыть — лучше. Гораздо спокойней. Ну, пока скот в деревнях не пропадает…

— Мама, — у двери на террасу стояла княжна Юлитта. — Ты просила напомнить. Там твое варенье…

— Ох, заболталась я с тобой, — спохватилась княгиня и поспешила в дом.