Домовой хмыкнул и демонстративно почесался.

Бессмысленно было требовать от него послушания. Ведь этот домовой — если правду говорят, что они бессмертны, — служил Радзивиллам не меньше двух сотен лет. А то и больше.

— Вот что, — Тучков решил сменить тактику, — хозяин твой сбежал, но обязательно вернется. Слышишь?

Домовой с интересом уставился на генерала.

— Да, твой хозяин вернется, и ему очень не понравится то, что он тут увидит. — Сергей Алексеевич выдержал паузу и продолжил: — А увидит он сожженный дворец. Потому что, если ты не отдашь мне сокровища, я прикажу поджечь все.

Домовой уселся поудобнее и ответил:

— Можешь жечь. Сокровища я отдам только хозяину. Ты — не хозяин.

— Я могу приказать разобрать этот дворец по кирпичику, — пригрозил Тучков. — Знаешь, что может сделать с дворцом полковая батарея или десяток бочек с порохом?

— Одни уже рушили. И ничего не получили.

— Шведы, что ли?

Домовой проигнорировал вопрос. Сидел и безразлично ковырялся в зубах.

— Взорву все к дьяволу! — закипел Тучков. — Слышишь, ты, башка дурная?!

Домовой повернулся и не спеша заковылял в темноту между трубами.

— Камня на камне не оставлю! — взвыл генерал.

Из темноты блеснули желтые глаза:

— Хозяину отдам. А ты — чужой.

И сгинул. Будто и не было.

Тучков рванулся за ним в темноту, но пальцы ухватили воздух. А где-то в стороне раздались осторожные шаги и тихий смех. Генерал выпрямился, тяжело дыша. Не миновать ему выволочки от Чичагова. И сокровищ не нашел, и француза можно упустить. Дьявол забери этих Радзивиллов!

За спиной кашлянул Гмыза. Генерал резко повернулся, подошел к нему и, взяв денщика за грудки, прошипел:

— Скажешь кому, сгною в Сибири.