И тут моя сестра станет самой желанной добычей, она станет легендарным животным, на которого не зазорно охотиться даже полубогам, ведь столько опыта и энергии не найти нигде. Вся её жизнь станет одной большой охотой, в которой ей будет отведена роль добычи, желанного трофея.

— Астрид теперь жертва. — Хмурая мысль заставила мое сердце биться чаще, но все равно я сохранял ледяное спокойствие, ведь главное теперь иное. — Смогу ли я совершить то, что смог сделать Константин, или же я просто собственноручно её убью? Она не священная жертва, но я должен попытаться, и пусть все до конца не понимают, что их время сочтено.

Мои шаги гулким эхом разносились по залу, а говорящий все не умолкал, он издевался, и иногда к нему присоединялись иные голоса, но мне было плевать. Я подошел к истерзанной сестренке, что с трудом смогла поднять на меня свой взгляд.

— Привет, Огонек, — тихо проговорил я, касаясь волос своей сестрёнки, среди тусклых прядей была видна запекшаяся кровь. — Я пришел, Огонек, и все теперь наладится.

— Я не смогла защитить даже себя, ты пришел меня спасать как всегда, — тихо ответила мне она твердым голосом. — Я хочу умереть, я бесполезна.

— Это не так, Огонек. Не надо слов, — тихо ответил я и коснулся её головы обеими руками. — Обещаю, я все исправлю, и подобное больше не произойдет никогда.

— Обещаешь? — В глазах Астрид загорелась надежда. Они истерзали её тело, но не сломили дух, по крайней мере полностью.

— Да, сестренка, — Ответил я, и слабая улыбка озарила её лицо.

Мышцы взбугрились на моих руках внезапно для Астрид, её шея не была такой мускулистой как у воинов, её нежная шея не выдержала резкого движения моих рук, и зал наполнил треск шейных позвонков. В глазах Астрид отразился ужас, а тело забилось в конвульсиях. Было невероятно страшно то, что я совершил, но мне нельзя было медлить. И нельзя было дать страху и ужасу затмить мой разум, только спокойствие поможет мне достичь успеха.

— Ты монстр, Синигами! — заорали голоса с трибун. — Тебе все равно не уйти, Синигами. Усилить свет! Выпускайте воинов света в зал!

— Да, я монстр, — тихо проговорил я самому себя, смотря, как сияет рунная печать жертвы на руке Астрид, а мои пальцы уже нащупывали позвонки. — Но я не наврежу своей семье.

Мама учила нас, как лечить и как убивать, и сейчас, дожидаясь, когда остановится кровоток в теле Астрид, я готовился к тому, о чем знал лишь поверхностно — я буду не просто лечить, а воскрешать. Константин не вдавался в подробности, когда я его расспрашивал. Его потряхивало от воспоминаний, даже его, воина, привыкшего убивать тварей, коробило то, что он совершил, но я знал, что надо дождаться полной смерти, а только затем действовать. И да, я помнил его слова, что три из четырех жертв умирают не оживая, он не знал причин такой смертности, и нет никаких гарантий, что мне будет сопутствовать успех. Я действовал на свой страх и риск, убивая Астрид.