«Это мутация, – объяснял член городского совета Миллер, а Билли мечтал о том, чтобы заткнуть ему рот. – Если бы удалось в мгновение ока истребить всех геев, Билли, возможно, распространение мутации прекратилось бы, но при этом, нравится нам это или нет, они тоже люди».
За прошедшие десять с лишним лет случилось многое. Билли родился в глубинке и отличался завидным упрямством, а потому, бросив колледж, вернулся в родной городок в Аппалачах, хотя и знал местные настроения. В здешних краях люди прежде всего обращали внимание на его тягу к мужчинам. Шло второе десятилетие двадцать первого века, и все это чертовски раздражало Билли. Но вида он не показывал, чтобы не доставить местным удовольствия, которого те не заслужили.
Однако мысль о том, чтобы выстрелить под ноги Берту Миллеру и заставить его наложить в штаны кучу ханжеского дерьма, была на редкость соблазнительной.
– Сейчас я его так напугаю, Уилли, что он больше и близко не подойдет к нашим покрышкам.
– Нет. – Это произнес не Уилли, а кто-то за их спинами.
Норкросс материализовался в распахнутой задней двери тюрьмы. В густом сумраке его лицо было почти неразличимым, лишь поблескивала оправа очков.
– Нет? – переспросил Билли.
– Нет. – Норкросс потирал большим пальцем левой руки костяшки правой. – Прострели ему ногу. Уложи его.
– Вы серьезно? – По дичи Билли стрелял, в людей – никогда.
Уилли шумно выдохнул через нос.
– Ранение в ногу может убить человека, док.
Клинт кивнул, показывая, что понимает.
– Мы должны удержать тюрьму. Давай, Билли. Прострели ему ногу. Одним будет меньше, и они поймут, что мы не в игры тут играем.
– Хорошо, – сказал Билли.
Он прильнул к окуляру. Член городского совета Миллер, огромный, как рекламный щит, исчерченный двумя слоями сетчатого забора, обмахивался соломенной шляпой. Огнетушитель стоял на траве рядом с ним. Билли поймал в перекрестье прицела левое колено Берта. Порадовался, что цель – такой говнюк, но ему все равно очень не хотелось стрелять в человека.
Он нажал спусковой крючок.
8
8От Иви Энджел получила следующие указания: