– Складно. Только с чего бы мне тебе верить?

– А с хрена ли мне напрягаться и что-то выдумывать, когда тебе и от правды толку не будет?

Кристоф вновь уселся в кресло и закурил. Надо бы снова связать её, чтобы не отвлекаться. И уж конечно заткнуть ей рот.

– И что теперь? Измельчитель? – она спросила это неожиданно спокойно, даже буднично, кончиком языка трогая ранку на разбитой губе. – Если да, у меня есть последнее желание. Дай сигаретку, а? Дико хочется курить.

– Так торопишься на тот свет, Видаль?

– Иррэн. Меня зовут Иррэн. Видаль – фамилия.

Кристоф медленно выдохнул очередной клуб дыма. Нет смысла угрожать ей скорой расправой. Тем более что он не имел привычки бросаться угрозами, которые не мог или не хотел приводить в исполнение.

– Нет. Пока нет. Иррэн.

Ударная «и» непривычно царапнула язык: отчего-то захотелось повторить её с твёрдым приступом на немецкий манер.

– Хоть какая-то хорошая новость за весь этот хренов день, – пиратка удовлетворённо хмыкнула. – А что насчёт курева? Угостишь авансом, в качестве последнего желания на будущее? Мы ж с тобой вроде как поладили, а?

– Может, ещё и горячую ванну приготовить? – усмешка вышла почти одобрительной: такому неистощимому нахальству можно было только подивиться.

– Это было бы охренительно, – Иррэн скрестила под собой ноги. – Но для начала довольно просто сигареты и того, что ты её прикуришь. А то сама могу не справиться: руки, знаешь ли, плохо слушаются.

Кристоф некоторое время молчал, отстранённо разглядывая тонкую струйку дыма. А затем отложил сигарету на край кофейной кружки, прикурил новую и протянул фильтром вперёд.

Зачем всё это? Потому что разговор ещё не окончен. Потому что любопытно. Потому что всё равно больше не с кем поговорить.

Пиратка недоверчиво дёрнула бровью, перевела чуть прищуренный взгляд с вытянутой руки на самого Кристофа, явно ища подвоха. А так и не найдя, зажала сигарету в зубах и глубоко – насколько хватило дыхания – с непритворным удовольствием затянулась. Сложенные трубочкой губы выпустили струю дыма в потолок. Синтетические пальцы перехватившей сигарету руки не дрожали, но Иррэн всё равно поморщилась от боли и тут же принялась с усилием разминать плечо.

– Вправить? – преувеличенно участливо поинтересовался Крис.

– Мозги себе вправь, – Иррэн оскалилась в ухмылке: широко, показывая все зубы – так, будто собиралась откусить ему голову. – Чего щеришься? До хрена доволен своей работой, а? Не льсти себе, – вновь зажав сигарету в зубах, она принялась за второе плечо. – Я такого дерьма перевидала, по сравнению с которым ты был со мной практически нежен. Но не обольщайся: стокгольмского синдрома или прочей хрени у меня на этой почве не возникнет. Хотя если предложишь пожрать – буду считать тебя чуть меньшим фашистским ублюдком, чем сейчас.