* * *

Эйнсток провёл за штурвалом всю ночь и бóльшую часть дня. Пилотирование сквозь обширный метеорный поток требовало сосредоточенности и не допускало длительных перерывов на сон и отдых. Не критично. Стандартный предел выносливости позволял без ущерба обходиться без сна до двенадцати суток. И ещё почти столько же – с ущербом.

Тем не менее все последние часы Эйн чувствовал себя до странности некомфортно.

За его не слишком долгую жизнь с ним случалось всякое: от почти месяца выживания на необитаемой планете без пищи и до прыжка в воду с километровой высоты в попытке уйти от преследования.

Но, несмотря на всё это, почему-то именно сейчас Эйнсток ощущал себя особенно неуверенно. Происходящее сейчас было куда более странным и непривычным: непредсказуемость ситуации, обилие переменных, ничтожно малый процент событий, на которые он мог повлиять. И люди, которые знали, кто он на самом деле, но при этом продолжали вести себя как ни в чём не бывало.

Не все, конечно.

Йесси, с которой он столкнулся в кают-компании утром, побледнела и спешно покинула столовую, оставив завтрак практически нетронутым. Должно быть, после увиденного во время штурма ей расхотелось зачитывать Эйну права и обязанности, как несколькими днями ранее. Подшучивать над ней было приятнее, чем видеть в её глазах застывший ужас.

Штрудль смотрел по-другому. Неприязненно, оценивающе, опасно. Конечно, Штрудль был всего лишь человеком. Но именно таким человеком, встречи с которыми Эйнсток старательно избегал всю свою сознательную жизнь.

Ещё была доктор Лиувиллен. Та вообще вела себя непредсказуемо: то сторонилась его, то пыталась изображать участие и заводила странные разговоры.

Но помимо них был ещё и Брэд, всегда говоривший с Эйном тепло и дружелюбно. Был любопытный профессор, заваливавший Эйна вопросами и как ребёнок радовавшийся каждому его ответу. Был Эрих, укоризненно качавший головой в ответ на упрямое нежелание Эйнстока приходить в медотсек на перевязку и с не меньшим упрямством сам раз за разом приходивший к нему с бинтами и заживляющей мазью. Была Ррагна, которая задавала такие странные, но такие правильные вопросы, которая улыбалась ему, которая отыскала в одной из своих коробок пакет с чем-то съедобным и сладким, назвала «иссохлость-фрукт» и вручила ему. Просто так. Ничего не попросив взамен.

Всё это совершенно не укладывалось в предыдущий полученный опыт. И всё это было… по-настоящему.

Но продолжал ли он сам вести себя как ни в чём не бывало или же что-то изменилось?