— Вы преклоняетесь даже перед тенью своего мужа, — со смехом сказала Малика. — Наверное, из-за таких жен, во всем потакающих мужьям, они порой необдуманно лезут на рожон. Не надо их баловать.

Это было сказано так весело и по-дружески, что Нигора тоже улыбнулась в ответ.

— Выйдете замуж, тогда и посмотрим, как вы будете баловать своего муженька.

Малике показалось, что она с разбегу налетела на стену. Ах ты, наседка! Подумаешь, мужняя жена! Как она со мной разговаривает, сверху вниз, чем хочет уязвить. Веселую улыбку как сдуло с полного красивого лица председательши.

— Ах, чтоб язык мой отсох… Не иначе, вы обиделись, апа? Не обижайтесь, я же просто так ляпнула.

В голосе Нигоры было столько искреннего сочувствия, что Малика мгновенно поняла, что эта бесхитростная женщина и не думала ее обидеть или уколоть, она по-своему, по-женски смотрит на мир и сказала спроста, от чистого сердца.

А Нигора прикусила язык и выбежала на улицу, потому что поблизости в хоре ребячьих голосов услышала голоса своих старших сыновей.

Малика машинально одергивала рубашку и штаны на маленьком Султане. Последнее время все чаще и чаще приходили ей в голову тревожные мысли: стремительно летит время, у людей кроме работы мужья и дети, а у нее все не складывается судьба. Да разве не имеет права простая женщина, вот такая, как Нигора, гордиться своей семьей, детьми, мужем, ведь эта радость достается немалым трудом, всей жизнью женщины.

В калитке появилась Нигора, одного из своих сыновей она волокла за руку, другого вела за ухо.

— Разбойники! Отец ради вас где-то жарится в пустыне! Я не знаю покоя! Как говорится, косы мои — помело, руки как кочерга… А они!

Без сомнения, дети не раз слышали эти причитания и знали их наизусть и Нигора разошлась скорее из-за наблюдавшей семейную сцену гостьи. Отпустив ухо старшего, Нигора ловко дала ему подзатыльник, на который Суван даже не обратил внимания, обрадовавшись свободе своего уха. Сиявуш тоже перестал вырываться из рук матери и теперь стоял посреди двора смирно, опустив голову. Нигора повернулась к Малике и развела руками, показывая на сыновей, дескать, вот смотрите, добрые люди, на этих разбойников и хулиганов.

Малика пошла к калитке, Нигора ее догнала и тронула за рукав.

— Вы пошли, апа-джон! Не обижайтесь на меня, пожалуйста, это глупый язык.

— Пустяки, не обращайте внимания. Но, я думаю, мы решили, вы сегодня отведете детей в детсад. Я туда сейчас зайду. — Малика ушла.

Так получилось, что Нигора лишилась возможности возразить и записала в детсад своих сыновей.