Имоджин перешагнула через лишайник, колыхавшийся на камне нитями тонкого кружева на лёгком ветру.

– Мох, я слышу частое дыхание собаки.

Мох обернулся и потащил её вперёд, убеждая:

– Имоджин, нет никакой собаки. Это галлюциногенное воздействие растений. Я его тоже чувствую. Иди не останавливаясь. Ни за что не останавливайся.

Мох ощупывал тропу палкой, не вполне доверяя глазам. Имоджин шла следом, теряясь среди растений, которые качались с обеих сторон в такт её дыханию. Что-то бросилось ей в глаза внизу – под зонтиком из игольчатых листьев.

– Агнец? – вырвалось у неё. – Ты-то здесь зачем? – В тени листьев голова Агнца с глазами, завязанными какой-то мерзкой тряпкой, вгрызалась в землю, перетирая её грязными зубами. Она хотела предупредить Моха, но, когда снова поглядела, голова пропала. Мох взял её за руку. Сама того не сознавая, Имоджин сошла с тропы.

– Нет его тут, – сказал Мох. – Не отпускай мою руку.

Она посмотрела на тёмный оцелус, зависший над головой Моха. Он поразил её своей злобностью, этот выходец из здешнего, чуждого ей мира. Она кивнула Моху: мол, поняла, – но словами ответить так и не смогла.

У вершины склона они, пробравшись через рощу серебристого тополя и развалины, вышли прямо к строениям монастыря. Деревья проросли через булыжники мостовой и из водосточных канав. Мрачные отблески слетали с прожилок металла в старых камнях. Ворон пролетел мимо них к самой высокой точке монастыря Глазка, перемахивая через крыши окружающих строений. У Имоджин не было никакого желания посмотреть, что находилось за стенами.

Воздействие растений понемногу пропало. Усевшись на кусок скалы, пили воду из бутылки, которую Имоджин достала из своей котомки, и соображали, куда идти дальше. Радужник не сказал им, где находится могила Аурели. Можно было потратить много дней, но так и не отыскать её. Хотя островок и был невелик, не больше пары акров, архитектура Глазка была взаимосвязана и плотна, эдакая мозаика из осыпающегося дворца, переулочков и лестниц. Увидев всё это пред собой во всей полноте, Мох ужаснулся. А что, если, забравшись в такую даль, он не сможет выполнить данное Радужнику обещание? Что им делать с этим оцелусом? Немые здания монастыря готового ответа не давали.

Он силился представить себе, как вообще могла бы тут протекать обычная жизнь. Эти камни и земля под ними олицетворяли жуткую историю немыслимых преступлений, которые, казалось бы, отрицали самоё жизнь. Он попытался увидеть Меморию, маленькую девочку, какой знал её в Ступени-Сити, пережившую одному только Богу известно что, среди этих развалин после зверского истребления её народа. Попытался увидеть Радужника, годами спящего в неглубокой ямке, как какой-нибудь впадающий в спячку зверь. Вода разъедала ему желудок, будто кусок соли. Ворон гаркнул с верхушки монастыря, ставя точку в рассуждениях, куда им идти.