– Революция началась.

В кабинете на пару секунд повисла непроницаемая тишина, которую громким ором разорвал инквизитор:

– Что!? – яростно прорычал Карамазов.

Данте тут же, не проронив ни слова, резко оторвался от работы над своими бумагами и пронзил острым и холодным взглядом Эстебана.

Великий Инквизитор полез за своим телефоном, а Командор, еле шевеля губами, стал отвечать:

– Около часа назад в Риме по телевиденью было объявлено, что имперский город переходит в руки временного революционного правительства. Практически все министерства Имперор Магистратос провозгласили переход на сторону мятежников. Несколько грузовых вертолётов, до потолка набитых оружием, садились на окраинах Рима и сейчас все окраины имперского города в руках мятежников и кишат ими. В мятеже принимают участие представители всех Департаментов Власти. Малочисленные силы, лояльные Канцлеру, организуют оборону ближе к Великому Дворцу.

Неожиданно, вновь взревел Карамазов:

– Проклятье, почему телефоне работает?! Почему я не могу связаться со своими инквизиторами?

– Так как все виды коммуникаций всех представителей и структур Департаментов Власти, да и связь большинства простых людей в Рейхе, идут через министерства в самом Риме, то Лорд–Магистрариус просто блокировал их. Сегодня люди подумают, что просто неполадки в системе сообщения, а завтра им расскажут о новой системе государства, – холодно пояснил Данте, причём тут же встал из–за стола и ответив на вопрос инквизитора, вышел из кабинета.

В помещении повисла полная тишина. Все стоят в полном оцепенении и не могли хоть что–то сказать, никто не мог поверить, что–то государство, которое строилось на постулатах крепости и силы может вот–вот рухнуть. Конечно, хоть Морс и предполагал, что Рейх, может быть, ввергнут во тьму, но он даже не думал, что это произойдёт сегодня. Инспектор всеми силами попытался остановить эту политическую энтропию, но он не смог, и это ввергало в отчаяние.

Вопрос инспектора разорвал тишину:

– Что будем делать? – прозвучали слова наполненные отчаянием вкупе с бессильной яростью.

– Я отправляюсь в Милан, – утвердительно сказал Эстебан.

– Что ты там забыл? – удивлённо вопросил Карамазов.

– Мне нужно как–то вытащить Габриеля из этой революционной увертюры.

Морс приложил руку к подбородку и стал вслух размышлять:

– Как ты собрался его вытаскивать? Ты же подойдёшь к нему и не скажешь: «Здравствуй, я следил за тобой всю жизнь, теперь пойдём со мной». Не так ли? Потом, кто тебе в этом поможет? И самое главное, куда ты его потащишь? В Рейхе, таким как мы, оставаться нельзя будет. Через стену? Она находится под управлением нескольких министерств разом. Что ты будешь делать?