Мне и всем нам на тот момент казалось, что такого не бывает. Пересадка сознания из биологического человека в биологического человека была невозможной по целому ряду причин. Ничего конкретного об этих причинах никто не знал. Общепринятой версией были соображения гуманности и биоэтики; хозяином и владельцем тела должен являться тот, кто в нем родился. И даже если в нем кто-то умирает – скажем, упал с лестницы, спускаясь покурить, ударился головой, смерть мозга, – он, даже отсутствуя, продолжает являться хозяином и владельцем тела (оставить органы как донор – это совсем другое). Пересадка сознания в киборга и искусственное тело тоже была невозможна – более того, запрещена. Что-то похожее разрешалось только военным и только на крайне ограниченное время спецопераций. Как я уже говорила, человеческое сознание, помещенное в не соответствующее этому сознанию тело, не способно полноценно существовать в реальном мире. Я плохо разбираюсь в нейробиологии – точнее, я бы хотела разбираться в ней лучше, но уж как есть – и тем не менее понимаю, что человеческое сознание навсегда остается человеческим и поэтому антропоцентричным, так что безболезненно существовать и функционировать вне биологического тела оно может либо в интернете для мертвых в качестве дубликата (память которого о биологическом теле даже если не идентична телу, то хотя бы не вступает в конфликт с сознанием), либо больше нигде.

Да, я выражаюсь неточно – я понимаю, что выбор «либо там, либо больше нигде» выглядит алогичным, но поверь: в этом есть смысл. Потому что выбор действительно есть. Выбирая «больше нигде», приходится судорожно прыгать туда-сюда между несколькими пылающими разновидностями невозможности, как между расставленными в комнате без окон горящими креслами, каждое из которых сулит 90 процентов ожогов всего тела или всей памяти о теле (память о теле болит не меньше тела) и точно так же нарушает законы логики – почему так хорошо горит, если нет окон?

Но антропоцентричная логика интуитивна и вытекает из мозга подобно тому, как мозг вытекает из разбитого черепа. Есть и иная, чужая логика. И в логике «больше нигде» – а это и есть наша нынешняя логика – человеческое сознание, если его правильно переместить, может размещаться и в яблочке, и в бутылочке, и в каштане на подоконнике. Только вот при этом оно будет равно сознанию яблочка, бутылочки и каштана. Точно так же, как мое сознание, оказавшись в собаке, редуцировалось до сознания собаки. Быть человеком можно лишь внутри человека. Внутри собаки – пустота. Внутри всего, что не человек, – бездна бытия, но человека там нет.