Пока Мур озирался по сторонам, пребывая в крайнем восторге от просторов владения графа, он мельком заметил, как из окна на пятом этаже на него смотрит главная горничная, которая некогда служила Бельти, и которую он уже давно хотел расспросить насчет Полианны Август. Его поразило то, каким тяжелым взглядом женщина глядела на него, будто в ее жизни произошло нечто ужасное, и больше она никогда не сможет познать истинной радости.

Детектив ей кивнул в знак приветствия, горничная же поначалу все так же смотрела на него, словно застывшая скульптура, затем почти незаметно замотала головой, будто о чем-то предупреждая. Это вселило в душу парня еще больше подозрений и опасений. Он, сделав глубокий вдох морозного воздуха, решительно направился внутрь, дабы поскорее покончить со всем этим.

Его встретил дворецкий среднего возраста с весьма меланхоличным видом. Он был крайне спокоен, и от этого казалось, что его фигура плавно плывет по коридорам, словно какое-то приведение. Мур связывал это с тем, что, наверное, будь он более нервного характера, то просто не смог бы служить в доме, где царила столь бурная жизнь, когда хозяйкой этого поместья была Алиса Максималь. Он, держа в руке подсвечник, томно рассказывал по пути о доме, о том, кто изображен на местных портретах, а также описывая во всех красках величие винного погреба, что принадлежит графу. Также он посчитал нужным поделиться с Муром, в каких именно местах откололась та или иная перила, или раскололась та или иная ваза, в результате ссоры его хозяина и его невесты. От этого утопающего и местами умирающего голоса у детектива начали слипаться глаза. Ему также казалось, что и сам дворецкий ведет свое повествование в полудреме.

Наконец, миновав лестницы, балконы и длинные коридоры, они подошли к одной из гостиной, в которой убивал время принц. Оттуда доносились звуки музыки, звонкий смех и от этого предстоящего веселья, детектив еще больше помрачнел.

– Наконец вы явились, господин Лисц! Я уже заждался вас! – воскликнул Май, прибывая в праздном настроении. Он развалился на одном из диванов, уплетая какие-то чудаковатые сладости. Одежды его были темно-синего цвета и отливали золотистым свечением на свету. На его голове красовалась серебристо-черная остроконечная корона с прозрачными кристаллами, которая некогда принадлежала Холодному принцу. Она была явно не по размеру новоиспеченному наследнику, но это его ничуть не смущало.

Камин горел ярым пламенем, музыканты не щадя инструментов, играли упиваясь мелодией. Вокруг кружились неизвестные Муру дамы и джентльмены, беспечно беседуя друг с другом. Некоторые играли за столом в карты, некоторые изображали подобие танца.