Он вскинул голову. Джинни тоже увлеклась чтением.
– Дети, я смиренно склоняю голову перед силой, которой вы обладаете, – промолвил Бидвелл. – Этого момента я ждал столетия. Продемонстрированный вами эффект подтвердил то, что доселе выглядело лишь философской гипотезой.
– Так что это за камни? – спросила Джинни, держа сум-бегунок в подрагивающей руке. – Сколько я себя помню, он всегда был в нашей семье. Им владели родители. Я расставалась с ним лишь ненадолго, но до сих пор не понимаю, что это такое.
– Джек? – вместо ответа обратился Бидвелл к юноше.
– Моя матушка называла его «бродячим камнем». Иногда он на месте, иногда нет. А однажды упомянула о нем, как о камне «библиотечном».
– Любопытно.
– Знала что? – насторожился Джек.
– Покамест они представляют собой частичные элементы некоего целого – странствия окончены, они наполнены и сильны, однако незрелы. И все же… как видите, мощь их велика. – Бидвелл взялся за вытянутые руки молодых людей и медленно развел их в стороны. Текст остался вполне удобочитаемым. Более того, разборчивая часть продолжала расширяться. – За прошедшие столетия подобных камней было много. Некоторые не выполнили своих функций и превратились в бесполезные куски породы. Другие были захвачены – вместе с хранителями, – и мы подозреваем, что их изолировали или попросту уничтожили. Полагаю, из тех названий, что им присваивали, можно сделать выводы о конечной природе и предназначении камней. А пока что уберите их на место.
– Если кто-то переворошил весь порядок вещей – как можно размышлять или хотя бы видеть? – спросила Мириам. – Почему, к примеру, из наших тел не сделали яичницу-болтунью? – Голос набирал звучность с каждым словом. – Да все кругом должно начать разваливаться!
Ее пугающие соображения были встречены мрачной тишиной.
Бидвелл одну за другой перелистывал восстановленные страницы. В глазах старика стояли слезы – слезы облегчения и благоговения.
– Мы только-только начинаем понимать, насколько глубокая сия тайна. На горе или на радость нам, все время – повсюду – сейчас субъективно. Все фатумы стали локальны.
Он вскинул взгляд на крупные электрические часы над скользящей входной дверью. Часовые стрелки были погнуты и перекручены, словно на них отыгрались злые невидимые пальцы. Секундная стрелка одиноко валялась на дне циферблатного стекла.
– Ни один хронометр не отсчитает оставшиеся нам секунды. Если нас расплющит о Терминус – все потеряно. Даже эти камни не помогут. Однако нельзя решать задачи скоропалительно. Для начала надо поближе познакомиться.