Даниэль провел рукой по картонной стене.

– Не выношу, когда меня обкладывают книгами. Дайте мне одну, две – но не тысячи.

Наконец они подошли к двери. Даниэль прильнул ухом к холодному металлу, Джек сделал то же самое, хотя ему и не понравилось, что кто-то другой подает пример.

Сквозь сталь доносились два негромких голоса. Тот, что погрубее, – Главк? – только что произнес:

– …в сочетании могли бы достичь нужного эффекта, где одной пары недостаточно.

Бидвелл откашлялся.

– Вы оказали мне медвежью услугу, приведя с собой зловредного пастыря.

Даниэль вздернул верхнюю губу и осклабился на Джека.

Главк:

– Три комнаты. Три пермутатора. Друг мой, все это предсказано давным-давно. Я здесь играю положительную роль.

Неопределенное мычание со стороны Бидвелла, затем несколько неразборчивых слов. Вновь Главк, на сей раз громче, забрасывая наживку:

– Я всегда задавал себе пресловутые «что» и «почему». Что создает этих детей, что подметает за ними следы – зачем нужно подвергать их таким мукам? Мы оба мучаем их, Конан. Вы, к примеру, маните их ответами, которых у нас попросту нет.

– А вы кидаете им наживку и подсекаете, – заметил Главк.

– Да, но если им удается сорваться с крючка, они бегут к вам.

– А если не удается, то вы доставляете их вашей…

Даниэль отпрянул от двери с выражением крайнего омерзения.

– Ни одному из них верить нельзя, – прошептал он.

Джек, не отрывая уха от стального листа, поднес палец к губам.

– Уитлоу однажды поведал мне кое-что из вашей истории на континенте, задолго до моего времени, – сказал Главк. – О старом проказнике, который искал траченные мышами манускрипты по всем Альпам и в Италии – да еще интересовался пропавшими детьми.