А раз у этих современных асассинов нет своего портала, то кто-то должен открыть им дверь с этой стороны. Вот где ахиллесова пята страшной задумки мистера Аттенборо со товарищи.

– Кейт, – попросил я американку, – пока мы с сенатором завершаем беседу, поищите, если вас не затруднит, что-нибудь длинное и гибкое.

– Хотите его повесить? – понимающе осклабилась Кейт.

– Нет. – Я вздохнул. – Хочу его связать ненадежнее. Вешать его будут по приговору вашего суда.

– Тогда не вешать, а казнить электротоком, – поправила педантичная Кейт. – У нас такой порядок.

– Да хоть расстреливать, – пожал я плечами.

Сенатор вздохнул и потерял сознание.

– Проклятие, – не сдержался я. Так хотелось задать мистеру Аттенборо еще несколько вопросов. Но приводить его в чувство слишком долго.

Может, в столе у него хранятся какие-нибудь документы? Да нет, едва ли. Мало ли кто может заглянуть в стол. Те же слуги, например.

– Что за пылища, – рассеянно буркнула Кейт, отряхивая юбку.

– Где? – удивился я.

– Да тут, в этом углу. Словно сто лет не стирали, – фыркнула американка. – Вот, держите. Хорошая была лампа.

Я проворно перетянул запястья сенатора электрическим шнуром и подошел глянуть на подозрительный угол.

– Нет, Кейт, пыль в этом кабинете стирали, – поправил я. – Везде, кроме этого угла. Довольно убогий прием. Ну-ка…

Декоративная панель легко откинулась. Ничего странного, что сенатор не разрешал стряхивать с нее пыль. Любая служанка непременно заглянула бы внутрь. А показывать непосвященным людям предметы из патахронных миров – дело опасное.

Поначалу я не понял, для чего сенатору Аттенборо понадобилась обыкновенная киноафиша и почему ее следовало непременно повесить в его кабинете. Да еще напротив стола. И только когда Кейт придушенно ахнула, сообразил. Из трех фигур мое внимание привлек вначале стоящий юноша с мечом огненным, а потом – симпатичная, немного смахивающая на мою провожатую девица у его ног. На завершавшего композицию мужчину с пистолетом странной конструкции я глянул лишь мельком. А зря.

– Помилуй боже, из какого же это мира? – выдохнула Кейт.

– Не знаю, – ответил я, вглядываясь в список актеров, чтобы убедиться в том, что глаза меня не обманывают. – Но кажется, кое-кому там здорово не повезло в жизни.

Собственно, о происхождении афиши можно было догадаться по тому, что фильм снимали в Голливуде. Только в одном патахроне США могли позволить себе снимать дорогое кино. Думаю, в нашем мире мсье Жорж Люка подвизается где-нибудь в Париже или Каннах.

– Зачем здесь… это? – выдавила из себя Кейт. Я не знал, плакать мне, злиться или хохотать.