– Ясно, сэр.

И в самом деле, что может быть яснее и проще, чем отправиться среди ночи в бандитский притон и допросить их главаря? Только расшибить себе голову о стену – результат ровно тот же, но без лишней беготни через полгорода.

Впрочем, Кард еще не закончил свою речь.

– Вы отправитесь вместе с братом Винсентом, – странно, но тон полковника казался скорее извиняющимся. – Еще раз обращаю ваше внимание, инспектор: нам необходимо получить от Десятого Мешка информацию по интересующему нас делу.

– Я поняла, сэр.

– Надеюсь на вас. И… присмотрите за Винсентом.

Чувство «странности» происходящего стало еще сильнее. Кард что-то недоговаривал… эта проклятая привычка говорить полунамеками. Нет, задание-то полковник сформулировал предельно четко, но под зеркальной гладью явно таились подводные камни.

* * *

– Кажется, мы подъезжаем, – брат Винсент наклонился к окошку кеба, пытаясь различить сквозь туман очертания зданий. – Пахнет рекой, верно?

Мне осталось лишь тоскливо позавидовать слабости людских носов. Прошедшие сквозь Клавдиум речные воды уносили к морю пятна масла и керосина, опилки, тушки крыс вперемешку с дохлой рыбой, гнилые фрукты, картофельные очистки, перья и еще множество следов так называемой человеческой цивилизации. Вонь от мутной, вяло плескавшейся жижи отчетливо различалась за полмили.

– Вы забыли надеть очки, святой брат.

– Вы очень добры, мисс Грин, – Винсент улыбнулся своей всегдашней наивно-детской улыбкой. – Я их оставил, из опасения. Видите ли, место, куда мы направляемся, довольно небезопасно для хрупких предметов.

– Угу, и я думала об этом, – вздохнула я, не став уточнять, что мои собственные кости тоже стоило бы зачислить в разряд хрупких предметов.

– Надеюсь все же, что Единый не оставит нас милостью своей, – монах «начертил» «святой круг» и я с трудом удержалась, чтобы не последовать его примеру. Кроме сомнительной для меня милости человеческого Творца мы могли рассчитывать лишь на содержимое моей сумочки: пистолет и два запасных магазина.

Карета двигалась все медленней – торцевая мостовая для ломовых фур осталась позади еще полквартала назад и колеса все глубже увязали в мокром песке. Наконец кебмен сдался и натянул поводья.

– Дальше не проеду! – свесившись набок, просипел он. – Тут недалеча осталось, футов полтораста, да вся улица раскисла. Пешком-то дойти можно, а кеб непременно завязнет.

– Ничего страшного, – покладисто сказал Винсент. – Дождь кончился, мы сумеем дойти. Вот, возьмите.

Сдачу с таннера кучер отсчитывал, как мне показалось, целую вечность – медными грошами и полугрошами, затертыми до такой степени, что номинал можно было определить лишь по размеру монеты. При этом он все время боязливо косился на дальний конец улицы, а закончив расчет, сразу же принялся ворочать карету. Через полминуты о нем напоминала лишь протянувшаяся от лужи к луже колея и затихающий вдали стук подков.